Любовь и война. Великая сага. Книга 2 - Джон Джейкс (1984)

– Морин! Где мой внучатый племянник? Неси его сюда! У меня отличные новости! Мы сегодня уезжаем.

За всю свою жизнь Чарльз испытывал страх очень редко. Пару дней его пугала непривычная обстановка в Вест-Пойнте, потом был Шарпсберг и вот теперь – Вашингтон. Сколько же здесь этих чертовых янки! Хоть солдаты, хоть штатские, все только шипели как змеи, когда он вежливо задавал вопросы со своим явным южным акцентом. Висевшие на каждом углу флаги и лозунги еще больше вгоняли его в уныние, напоминая о поражении. Он чувствовал себя как дикий зверь, выскочивший из леса и тут же окруженный охотниками.

Напустив на себя уверенность, которой совсем не чувствовал, он прошел через Президентский парк и поднялся по ступеням военного министерства. Цыганский плащ он оставил в жалких меблирашках на острове, а пуговицы выгоревшей серой рубашки застегнул до горла, чтобы выглядеть более опрятно, но этого все равно было не видно из-за длинной нечесаной бороды. Ладно, подумал он, все равно его волчий вид уже ничем не исправишь.

Нервно вертя в пальцах новую сигару, он вошел в вестибюль первого этажа и сунулся в первую же открытую дверь. Большая комната была разделена стойкой, за которой он увидел множество людей в форме и штатских, деловито носивших кипы бумаг от стола к столу. Да, это было похуже любого сражения.

Что ж, придется пройти и через это. Он готов вынести любое унижение, лишь бы найти Дункана и узнать наконец, где Августа.

Один из клерков, в синем мундире, лысый как набалдашник трости, хотя на вид был не старше тридцати, подошел наконец к своему столу, заставив Чарльза прождать минуты три. Разгладив огромные напомаженные усы – сначала правый, затем левый, – он внимательно посмотрел на своего тощего посетителя.

Сначала он отметил грязную рубашку кадетского серого цвета, потом армейский кольт модели шестидесятого года и наконец зажатую между коричневыми от солнца пальцами сигару, которую тоже можно было приравнять к оружию. В результате этого осмотра он счел стоящего перед ним человека личностью малоприятной, на которую едва ли стоить тратить время.

– Да? – сухо спросил он.

– Я пытаюсь найти одного офицера, – сказал Чарльз. – Могу я…

– А вы, часом, городом не ошиблись? – надменно перебил его клерк. – В военном министерстве Соединенных Штатов нет личных дел бунтовщиков. И, на тот случай, если вам никто не сказал, вы, как условно освобожденный, не имеете права носить оружие. – С этими словами он отвернулся.

– Простите, – добавил Чарльз, – но это офицер вашей армии. – Он слишком поздно понял, что говорить этого не стоило, ведь таким заявлением он только подтверждал преданность своему старому флагу, но все же закончил: – Его имя…

– Боюсь, мы не сможем вам помочь. Нам некогда рыться в архивах ради каждого предателя, который входит в эту дверь.

– Послушайте, рядовой, – сказал Чарльз, уже закипая, – я прошу вас так любезно, как только могу. Мне очень нужна помощь. Я должен найти этого человека, это вопрос жизни и смерти. Просто скажите мне, в какой кабинет мне…

– В этом здании вам никто не поможет, – громко огрызнулся клерк явно в расчете на то, чтобы его услышали все; судя по тому, как резко поднялись головы остальных служащих, как зависли в воздухе только что скрипевшие перья и как любопытные взгляды устремились в сторону Чарльза, своей цели он достиг. – Почему бы вам не спросить Джеффа Дэвиса? – издевательским тоном произнес клерк. – Его как раз утром отправили в форт Монро.

– Мне плевать, где сейчас Джефф…

Но клерк уже снова отвернулся.

Чарльз бросил сигару, быстро вытянул руку над стойкой и схватил его за воротник:

– Выслушайте меня, черт побери!

Застывшие от ужаса лица, бросившиеся врассыпную люди, пронзительные крики – и его собственный громче всех:

– Будьте хотя бы просто вежливы!

Послышались голоса:

– У него револьвер!

– Отберите его!

– Осторожнее, он может…