Любовь и война. Великая сага. Книга 2 - Джон Джейкс (1984)

Эта мысль была для нее невыносимой, ведь каждый уголок там всегда будет напоминать ей об Орри. И все же она знала, что обязана поехать туда сразу, как только возобновится сообщение с Южной Каролиной. В Вашингтоне уже шли упорные разговоры о том, что вся собственность крупных рабовладельцев будет конфискована, и она должна быть дома, чтобы всеми силами противостоять этому. Ведь если у их любви и мог бы существовать какой-то памятник, то им был бы только Монт-Роял, пусть даже и оскверненный рабством. Поэтому ее непреложный долг – спасти его. Она будет черпать мужество в словах своего отца, который всегда говорил: «Мы все умрем от жизни», и пройдет этот путь до конца, сохраняя дом Орри, где они так недолго были счастливы. Разумеется, если имение еще не разрушено. Северные журналисты постоянно писали длинные статьи о наступлении армии генерала Шермана и «подвигах» его солдат в тылу противника. Каждое слово этих опусов пронизывали такая злоба и такое ликование, что представить Южную Каролину, а особенно Колумбию, в огне было нетрудно.

Но узнать о судьбе Монт-Роял она могла, только приехав туда, а для этого нужно было собраться. Устав рисовать себе картины разрушения, она решила заняться этим не откладывая.

Из кладовой она принесла небольшой сундучок, в котором привезла свои вещи из Ричмонда. Открыв его, она с наслаждением вдохнула аромат кедровых щепок, лежавших на дне. Потом достала из гардероба два платья, которые редко надевала, и, одно за другим, сложила их в сундучок. Когда он был уже наполовину полон вещами, которые тоже редко надевались или использовались со дня ее приезда, взгляд ее упал на полдюжины тоненьких книг на прикроватном столике. Она взяла одну из них, открыла на том месте, где лежала ленточка-закладка, и стала смотреть на строчки стихов, не видя ни слова.

Не надо, предостерег ее внутренний голос. Она закрыла книгу, прижала ее к груди и посмотрела в окно, на освещенные солнцем кусты горного лавра, растущие на склонах холмов. По щекам ее потекли слезы.

«Это было давно, это было давно, в королевстве приморской земли: там жила и цвела та, что звалась всегда…» Вздрогнув, Мадлен опустила голову.

Даже мысленно она не смогла дочитать стихи до конца – слишком много они значили для них обоих. Наклонившись над сундуком, Мадлен положила томик По на аккуратно сложенную шаль и опустила крышку, которая закрылась с тихим щелчком. Больше заниматься сборами сейчас у нее не было сил.

Бердетта Халлоран подготовилась к тому дню, когда победители вошли в Ричмонд. Почти все оставшиеся у нее деньги она потратила на один из старых флагов, которые теперь стоили очень дорого, потому что, как уверяли торговцы, все вдруг захотели их купить. Старый флаг Конфедерации миссис Халлоран сожгла в камине.

В то утро, когда колонна янки торжественно шла мимо ее дома во главе с чернокожими кавалеристами Пятого Массачусетского добровольческого полка цветной кавалерии, миссис Халлоран, затолкав отвращение поглубже, махала им с веранды носовым платком. Многие из ее соседок откровенно рыдали, хотя и не все, однако миссис Халлоран было совершенно наплевать, что эти плаксы подумают о ее поведении.

Теперь их шли уже сотни. Улицу оглашали пение флейт, победная дробь барабанов, смех и ликующие крики солдат армии Севера, шедших под ричмондским небом, затененным дымом пожарищ. Шагающие с краю колонны негры подскакивали к белым, что наблюдали с крылец или из верхних окон домов, отпускали нахальные шуточки и прыгали перед ними в диком танце.

Заметив, что на нее обратил внимание какой-то офицер, миссис Халлоран энергичнее замахала платочком. Быть может, сейчас, привлеченный ее внешностью, вот такой же мужчина остановится возле ее дома и захочет с ней познакомиться. Она ведь должна как-то выжить. И она выживет.

– О, слава Богу, слава Богу! – кричала она, стоя под старым флагом, размахивая платком так энергично, что заболела рука.