Любовь и война. Великая сага. Книга 2 - Джон Джейкс (1984)

Глава 99

Энди подумал, что где-то треснула ветка, пока не услышал рядом свист пули.

Выстрел раздался из зарослей слева от него, со стороны дороги, ведущей от Эшли. Подгоняя мула, он обернулся и попытался рассмотреть стрелявшего. Человек у кустов выпрямился, еще скрытый тенью, потом вскинул мушкет к правому плечу. На нем была синяя форма федералов; мундир спереди был разорван, и сквозь дыры виднелась черная грудь. Зажмурив левый глаз, правым стрелок явно искал свою цель. Когда Энди наконец узнал это опухшее, жирное лицо, его словно ударили.

– Вперед, мул! – закричал он, колотя пятками по бокам животного.

Мул побежал к повороту дороги. Бечевка с пропуском болталась у Энди на шее. Мушкет выстрелил, но прицел был плохим, и пуля только срезала листья пальмы в десяти ярдах у него за спиной. Через несколько мгновений Энди уже благополучно свернул за поворот.

Добравшись до Монт-Роял, он сразу поспешил в контору управляющего. Мик сидел за столом и с озадаченным видом смотрел на пачку счетов, словно гадал, какой из них оплатить для начала, учитывая, что доходы с плантации в последнее время резко сократились, а цены, наоборот, взлетели. С трудом ворочая пересохшим от волнения языком, Энди сообщил ему тревожную новость.

– Он в меня целился, мистер Мик, хотел убить! И у него два мушкета. Он бы не смог выстрелить так быстро во второй раз – пришлось бы перезаряжать.

Водянистые потерянные глаза управляющего оглядели Энди поверх очков. Он чувствовал смертельную усталость. Правительство забирало почти весь урожай меньше чем за половину стоимости; из-за перебоев с поставками вечно не хватало то одного, то другого; рабы убегали по одному или двое зараз. Управлять плантацией в таких невыносимых условиях было очень тяжело; Мик теперь даже выглядел лет на десять старше, чем в тот день, когда приехал сюда: лицо изрезали глубокие морщины, плечи поникли, взгляд потух.

– Ты уверен, что это был Каффи?

– Я бы его ни с кем не спутал. Это точно он. Я слышал, что он связался с самыми непутевыми беглецами, но до сегодняшнего дня не верил. Он был в мундире янки, а еще разжирел, как кабан весной. Похоже, их банда не голодает. – Энди чуть было не улыбнулся, но гнев управляющего заставил его сдержаться.

– Так и есть, – сказал Мик. – Они воры. Как думаешь, кто утащил у нас шесть кур неделю назад? Думаю, нам стоит подготовиться, чтобы как следует встретить их, если они вздумают вернуться. Надо отлить пуль для мушкета и проверить, не отсырел ли порох в тех двух бочонках.

– Все сделаю, – пообещал Энди.

Мик почесал кончик носа.

– Ты ничего не сказал о нитритной соли.

– Не нашел, мистер Мик, – покачал головой Энди. – Я даже на Традд-стрит заехал, думал занять немного у мистера Купера, но там дома никого не было. То есть никто не открыл. Я долго стучал в ворота, громко стучал. Простите, что вернулся с пустыми руками.

– Я знаю, что ты старался. Завтра попробуй съездить к Френсису Ламотту. Мне противно просить об одолжении этого самодовольного засранца, но я слышал, он привез немного из Уилмингтона. – Мик устало махнул рукой. – Спасибо, Энди. Я рад, что ты не пострадал.

Выходя, Энди увидел, что мистер Мик взял Новый Завет, который всегда лежал у него на столе. Управляющий открыл книгу и склонился над страницей; его губы беззвучно шевелились, на лице было написано отчаяние. Уже шагая по дорожке, Энди подумал, что ничего удивительного в этом не было. Напряжение и мрачное уныние уже давно висели над плантацией, как и над всем округом. И в придачу ко всем другим проблемам теперь в лесах скрывалась еще и банда беглых рабов, человек тридцать или пятьдесят. Каффи был среди них.