Тысяча и одна ночь отделения скорой помощи - Батист Болье (2013)

Она обняла его за шею, дотащила до кухни, усадила на барную стойку и пожелала выказать свою признательность оральным способом.

Разумеется, приступ эпилепсии у мадам в программе милых шалостей не значился. Ее челюсти сомкнулись, словно капкан, на хвостовом отростке месье.

У него сработал естественный рефлекс: он попытался освободиться, дернулся вправо, взвыл, дернулся влево, взвыл, рухнул на пол, накрыв собой мадам, и схватил первый попавшийся предмет кухонной утвари.

Половник? Пусть будет половник. Но с половником ему не повезло. Вилка? Она оказалась маловата. Скалка? Слишком варварское орудие.

В конце концов месье выбрал идеальный предмет – сковородку.

И ну лупить мадам сковородкой по голове – слева, справа, сверху, снизу.

В результате он ухитрился освободиться.

Да здравствуют сковородки!

Ничто не устоит перед тефлоном, ни пятна, ни эпилептички.

Затем их доставили в больницу: его с травмированным пенисом, ее с тяжелейшим сотрясением мозга.

Мораль: если твоя подружка страдает эпилепсией, цветы ей дарить не возбраняется. Однако следует всегда держать под рукой сковородку. Или шприц с десятью кубиками валиума.

Тома окончил рассказ, и Жар-птица долго смеялась.

2 часа ночи,

внизу, бокс 1

Анабель, держа во рту леденец со вкусом кока-колы, осматривала Владимира, лицо без определенного места жительства, подобранного на улице в час ночи и пропитанного спиртным до кончиков пальцев. Высокая температура и боли в области таза – тревожные симптомы.

– Нам нужно взять у вас мочу на анализ. Пожалуйста, предупредите меня, когда будете готовы.

– У вас не найдется леденца? Уже года три как я их не пробовал.

– Сначала помочитесь, потом решим этот вопрос!

Прошло полчаса. Так и не пописал.

Владимир, все еще под мухой, начал потихоньку скандалить:

– Не получается. Скажи-ка, Блонди, а нельзя отопление посильнее включить? И свет выключить? А то мне покемарить охота!

Анабель удивилась:

– А почему я Блонди? У меня волосы темные!

Владимир вылупил глаза:

– Подумаешь! И что с того? Как там с моим отоплением, Блонди? Сил нет, сейчас задрыхну!

– У вас температура тридцать восемь и боли в области таза! Я не могу вас вот так оставить. Не пописаете, значит, не… – Она замялась. – Значит, не пописаете. Вот!

Прошло полчаса. Анабель, человек слова, не оставила пациента на произвол судьбы.

– Получилось?

– Слушай, Блонди, тебе никто не говорил, что у тебя с пипкой какие-то проблемы?

Было два часа ночи, и Анабель, готовая на все ради нескольких капель мочи, ответила ему в тон:

– Слушай, а тебе никто не говорил, что у тебя какие-то проблемы с инфекцией простаты?

Владимир, немного пристыженный, заявил:

– Послушай, Блонди, я не против доставить тебе удовольствие, но когда не хочется, то не хочется. Знаешь, как можно усилить “выделение мочи”?

Как человек прагматичный она сразу нашла ответ: “Поднять уровень гидратации до 11 литров в сутки, к этому добавить пять-шесть граммов диуретиков и сесть вместе с медсестрой тебе на живот, издавая звуки льющейся воды”.

Он оказался человеком еще более прагматичным, поскольку его прагматизм был ближе к реальности.

– Пинта темного пива, белобрысая, хорошая пинта темного пива!

Анабель, она же белобрысая, в два часа ночи была готова на все, лишь бы получить от него несколько капель мочи. Владимир в два часа ночи был готов на все, лишь бы получить хорошую пинту темного пива. Настоящая битва титанов!

Около 3 часов ночи,

в больнице, где ночи черно-белые

Любезный. Слово, в старые времена вполне хвалебное. С течением лет оно приобрело оттенок насмешки. Если сегодня назвать человека любезным, он может и обидеться.

Интерн с львиной гривой – какой он? Он любезный…