Юная жена - Бэнкс Майя (2014)

Грэм набрал в грудь побольше воздуха и еще раз взглянул на братьев. Те, поймав его взгляд, едва заметно кивнули. Тогда Грэм обратился к вождю Армстронгов:

— Я согласен.

В глазах Тэвиса появились такое облегчение и такая радость, что Грэм удивился.

— Хорошо, что десятилетия кровавой междоусобицы останутся позади. И не только ради благополучия моей дочери, но и ради твоих детей, Грэм, и детей моих сыновей. Вместо вражды мы можем заключить нерушимый союз, который обеспечит будущее обоих наших кланов.

Грэм кивнул, напряжение последних часов постепенно оставляло его, уступая место миру и спокойствию. Он принял правильное решение. Конечно, до Эвелин это было невозможно, но сейчас он хотел, чтобы их с Эвелин дети выросли под защитой обоих кланов. Нельзя, чтобы люди, подобные Йену Макхью, угрожали всему, что ему так дорого.

Тэвис протянул ему руку.

— Принесем новую клятву, не кровную, а данную свободно и без принуждения.

Грэм через стол протянул старому лэрду свою руку.

Тэвис пожал ее с удивительной силой.

— Я хочу участвовать в жизни моей дочери. Хочу увидеть ее детей, моих внуков.

Грэм прекрасно понял, о чем его просит Тэвис Армстронг. А тот просил ни больше ни меньше, как о разрешении являться во владения Монтгомери. Свободно. В любой момент. Просил, чтобы Грэм открыл перед Армстронгами ворота своей крепости, чтобы с нынешнего дня они действовали как одна… семья.

Мысленно Грэм обратился к своему покойному отцу: «Прости, но я больше не могу идти дорогой, которой следовал последние годы. Я люблю Эвелин. Она для меня все. Она важнее, чем месть тем, кого я считаю виновными в твоей смерти. Пожалуйста, прости».

Он посмотрел в глаза Тэвису.

— Ты всегда будешь желанным гостем во владениях Монтгомери. Эвелин будет счастлива встречаться со своей семьей, которую так любит. И надеюсь, ты вскоре получишь внуков, о которых мечтаешь.

— Ты хороший человек, Грэм, — внезапно охрипшим голосом произнес Тэвис. — Я представить себе не мог, что мы вместе будем сидеть здесь и говорить о семейных встречах и внуках. Ты многому научил меня, старого уже человека, научил добру. Как легко было бы тебе возненавидеть Эвелин и мстить ей за силой навязанный брак, за союз с людьми, которых ты ненавидишь. А ты проявил к ней доброту.

Страх наконец ушел из сердца Грэма. Его больше не угнетали бремя ненависти и жажда мести. Глядя на Тэвиса Армстронга, он не видел перед собой человека, которого ненавидел большую часть жизни. Перед ним был отец, который любит свою дочь и мечтает о лучшем будущем для нее и своих внуков.

— Сегодня мы празднуем благополучное возвращение моей дочери, — провозгласил Тэвис. — Пусть будет пир в ознаменование нашего нового союза. Наступил новый этап в истории наших кланов. Утром мои сыновья и твои братья отомстят за зло, которое Макхью причинили обоим кланам.

— Ты в силах спуститься вниз на сегодняшний праздник? — спросила Робина Армстронг дочь.

Эвелин улыбнулась и кивнула:

— Да, я хочу быть с мужем и семьей. Это радостное событие. Я больше не боюсь Йена Макхью.

Мать улыбнулась и прижала Эвелин к груди.

— Тогда пойдем поищем тебе что-нибудь нарядное. У меня найдутся платья, которые тебе подойдут.

Через час волосы Эвелин уже были приподняты впереди драгоценным гребнем, а сзади падали на спину золотистыми волнами. Она надела платье цветов осеннего неба, в ткани которого переплетались желтовато-коричневые, янтарные и золотые оттенки. Каждый стежок наряда был выполнен мастерски и лежал точно на месте. Эвелин сияла как тысяча солнц, и даже ссадины на лице не портили ее красоты.

— Мужчины ждут, — поторопила дочь Робина. — Пойдем, пока они не потеряли терпение. Нас ждут, чтобы начать праздник.