Девочка с медвежьим сердцем - Фрэнсис Хардинг (2017)

– Они хотят больше власти для себя, вот и все, – пояснил Молодой Кроу. – Лишают короля друзей и союзников одного за другим. Не все члены парламента прогнили до основания. Но там обосновался маленький ядовитый рой пуритан, который и сеет смуту. Они и есть настоящие изменники, и к тому же больны бешенством и совершенно безумны.

– Все пуритане безумны, – пробормотала рыжая прачка по прозвищу Длинная Элис. – О, я не хотела обидеть тебя, Мейкпис, но это правда.

Мейкпис давно перестала объяснять всем, что она не пуританка. Ее странное благочестивое имя отдаляло девочку от остальных слуг. В какой-то степени она радовалась своей отчужденности. Было опасно слишком близко сходиться с кем-то.

Кроме того, Мейкпис не знала, кто прав и с кем соглашаться. Она слушала жителей Гризхейза, обсуждавших новости, и мозг, казалось, выворачивало наизнанку. В Попларе всем было известно, что короля сбивали с толку порочные советчики и католики-заговорщики и что парламент полон храбрых, честных, проницательных людей, которые хотели всем добра. Все было так очевидно! Так диктовал здравый смысл! Прямо сейчас жители Поплара, возможно, празднуют казнь порочного графа. Слава Господу, лорд, Черный Том-тиран, мертв!

Но здесь, в Гризхейзе, всем было точно так же очевидно, что рвущийся к власти парламент, доведенный до неистовства безумными пуританами, пытается украсть эту власть у законного короля. Ни та ни другая стороны не казались глупыми и обе были равно уверены в своей правоте.

«Была ли я воспитана пуританами? Тогда я верила в то, во что верили они. Неужели все мы больны бешенством? Или тогда я была здорова, а сейчас безумна?»

– Но такие новости господа могли послать письмом, – заметила мистрис Гоутли. – Почему они так внезапно приехали сами?

– Привезли домой кое-что, – объяснил кучер с таинственным видом. – Я видел это всего секунду, оно похоже на пергамент с восковой печатью размером с ладонь. – Он понизил голос до шепота, несмотря на то, что вокруг сгрудился десяток любопытных ушей. – Могу предположить, что это королевская печать.

– Это королевская грамота, – сказал Джеймс Мейкпис в конце того же дня, когда выдалась возможность поговорить с глазу на глаз. – Мне все поведал мастер Саймонд.

– Разве ты и мастер Саймонд друзья? – поразилась Мейкпис.

Она успела увидеть Саймонда, когда тот спешился во дворе и бросил слуге поводья красивой серой кобылы. Лет девятнадцати на вид и роскошно одет в кружева и бархат небесного цвета. Очень привлекательный, с льдисто-светлыми волосами, всем своим видом олицетворявший элегантность истинного придворного, он казался редкой дорогой птицей, словно ледяные лебеди, которых мистрис Гоутли иногда делала для важных гостей. И совсем не походил на сэра Томаса, если не считать маленькой ямочки на подбородке. По правде сказать, Мейкпис очень впечатлило, что Джеймс находился на короткой ноге с таким экзотическим созданием.

Джеймс раздулся от тщеславия и уже хотел было сказать «да», но честность возобладала.

– Иногда, – нехотя выдавил он наконец. – Я был его компаньоном, когда он здесь рос, и время от времени мы бывали друзьями. Он подарил мне эту одежду и дорогие туфли, когда-то принадлежавшие ему. А еще он оставил мне на память это.

Джеймс откинул волосы, и Мейкпис увидела белый шрам, тянувшийся через левый висок у самых волос.

– Однажды мы охотились вместе верхом на красивых кобылах. Перепрыгнули через живую изгородь, и у меня получилось лучше, чем у него. Я это знал, и он знал это. И помрачнел, как грозовая туча. Я видел, как он смотрит на меня. И когда мы приблизились к следующей изгороди, подальше от посторонних взглядов, он перегнулся в мою сторону и ударил меня кнутом по лицу. Я пошатнулся, моя кобыла в изумлении остановилась, и я перелетел через ее голову прямо на изгородь.

Джеймс рассмеялся, похоже находя случившееся куда более забавным, чем Мейкпис.

– Но ты мог сломать шею! – воскликнула она.