Механический хэппи-лэнд (сборник) - Рэй Брэдбери (2018)

В этот день я разбилась об этот необитаемый каменистый планетоид, где завывал ветер и лил дождь, и можно было свихнуться от тишины.

Мой экипаж погиб, и мне суждено лежать на солнцепеке и на холодном ночном ветру, дожидаясь спасения, которое, кажется, уже никогда не придет.

Моя живительная кровь вытекла, умерла, иссякла, сгинула. Ракета способна думать, но оживает она, если у нее есть экипаж и капитан. После того как капитан Агнц ушел и не вернулся, я и так живу у времени в долгу.

Я лежала и думала о славных месяцах войны, о ее неистовом могуществе, разнузданном безумии. Я ждала. Я осознавала, насколько нелепо и беспомощно мое пребывание здесь. Словно я исполинское металлическое дитя-недоумок, нуждающийся в присмотре и в бурлящей человеческой крови.

Пока однажды ранним утром, после дождя, я не заприметила в небе серебристую блестку. Она стремительно снижалась… одноместная ракета инспектора, который патрулирует пояс астероидов.

Корабль сел в сотне ярдов от моего безмолвного остова. Из него выбрался невысокий человек.

Он очень медленно поднялся по усыпанному галькой холму, почти как слепой.

Он остановился у моего воздушного шлюза, и я услышала, как он сказал:

– Эй!

* * *

И тут я поняла, кто это стоит: он не сильно постарел с тех пор, как вступил на мой борт, невысокий и худощавый, свитый из медной проволоки, выкроенный из коричневой кожи.

Капитан Агнц.

Сколько лет прошло. Одет в черную униформу патрульного. Инспектор астероидов. Он не возится с поклажей. У него опасная работенка. Инспектор. Его губы зашевелились.

– Я слышал, ты исчезла четыре месяца назад, – сказал он мне вполголоса. – Я попросился в инспектора. Я думал… я думал, что мне самому хочется поохотиться на тебя. В память о добрых старых временах.

Его жилистые шейные мышцы напряглись. Он сжал свои маленькие руки в кулаки.

Он отворил мой шлюз, тихонько посмеиваясь, и зашагал быстрыми короткими шагами. Было приятно снова ощущать его прикосновение, слышать, как его отрывистый голос отскакивает от моих стен. Он вскарабкался по трапам на командный пост и стоял там, раскачиваясь, вспоминая те времена, когда мы вместе воевали.

– Айрес!

– Я, сэр!

– Хиллари!

– Я, сэр!

– Кок!

– Я, сэр!

– Конрад!

– Я, сэр!

– Черт! Куда же все запропастились? Куда все подевались? – бушевал Агнц, озираясь по сторонам. – Где же они, черт бы их побрал!

Тишина. Он понял, что не докричится до людей, которые никогда уже не отзовутся, уселся в командирское кресло и разговорился со мной. Он рассказывал мне, чем занимался все эти годы. Работа на износ, сверхурочно, платят прилично.

– Но все не так, как раньше, – признался он мне, – даже не сравнить. Хотя… сдается мне, что скоро начнется новая война. Да. Пожалуй, начнется. – Он отрывисто кивнул. – А что ты скажешь насчет того, чтобы в ней поучаствовать? А? Ты бы справилась, ей-богу!

Я промолчала. Мои нервюры растянулись и заскрипели под палящим солнцем. И только. Я ждала.

– На Венере дела идут паршиво. Колонисты бунтуют. Ты хоть и устарела, но выправка и осанка у тебя что надо. Ты – боец. Можешь снова воевать.

Он не стал задерживаться, а только поведал мне, что будет дальше.

– Мне нужно возвращаться на Землю, привести ремонтную бригаду и запустить тебя на твоих же двигателях на будущей неделе. И да поможет нам Бог! Я снова стану твоим капитаном, и мы еще вытрясем душу из этих венерианцев!

Он отправился назад по моим отсекам, спустился к моему сердцу. Камбуз. Вычислительный центр. Кок. Айрес. Ларион. Беллок. Воспоминания. И вышел через шлюз, и я бы не взяла на себя смелость утверждать, что глаза у него были совсем уж сухими. Похлопал меня по обшивке.

– Если уж начистоту… ты, наверное, единственная, кого я по-настоящему любил…

И улетел в небо.