Путешествия по Африке - Василий Васильевич Юнкер (2010)

При таких захватах областей неизбежно должны были происходить трения и ссоры между различными органами управления, еще считавшими области эксплуатации безграничными. Гауаш-эфенди, например, запретил Земио впредь высылать экспедиции через Уэле на юг. Но у него, вероятно, тоже не было разрешения распространять сферу своей власти на область амади, во всяком случае до тех пор, покуда управление Бахр-эль-Газаля имело там своих представителей. Вдобавок, среди управителей станций, как и среди более высоких чиновников правительства, существовало известное соперничество в стремлении получить возможно больше слоновой кости и расширить область ее добычи. За первое они награждались начальством и губернатором провинции, а увеличение области эксплуатации увеличивало их могущество и приносило тем самым личные выгоды. Что касается меня, то при других обстоятельствах я бы охотно поддержал и усилил вассальное господство Мазинде, так как это было бы выгодно для правительства. Но с правой точки зрения я не мог согласиться на то, чтобы Гауаш-эфенди действительно выполнил желание Мазинде и дал ему просимых базингов, сделал бы его зависимым от себя и тем разжег бы соперничество среди амади, к существующим бедам прибавив еще одно, не имея, собственно, возможности создать устойчивые и лучшие отношения.

Вождь амади Мбиттима тоже не хотел отстать от Мазинде и позднее тоже пришел на станцию, чтобы со своей стороны отстаивать государственные интересы своей земли перед Гауа-шем. И тут были приняты преждевременные решения, которые потом нельзя было выполнить. Ввиду этого я не умолчал о своем мнении, но не стал больше вмешиваться в дело.

Письмо от Багит-бея, содержавшее определенные известия, сделало, наконец, 22 октября все дальнейшие планы ненужными. Читатель знает Багит-бея в качестве мудира Макарака по моему первому путешествию. Джесси-паша лишил его этого поста, а теперь он был снова поставлен в Макарака Эмин-беем. Багит сообщал, что идет из области Хокуа (сына Уандо) вместе с Абд’Алла Абу-Седом, управителем из Римо, в Макарака с многочисленным отрядом и желает, чтобы к слиянию Кибали с Гаддой было направлено возможно большее количество лодок. Несомненно, что и Мамбанга был уже предупрежден своими шпионами о приближении врага, потому что мы вскоре услышали о его подготовке к бегству.

Известие о прибытии вспомогательных войск меня порадовало, поскольку я теперь, освобождаясь от всякой ответственности, мог снова возобновить свои путешествия, но в то же время меня угнетало то, что Мамбангу, после того как он не посчитался со всеми моими советами, теперь будут преследовать, и в конце концов он, может быть, погибнет. Естественно, что я охотно согнул бы упрямство ослепленного властелина мирным путем и предоставил бы Гауаш-эфенди удовлетворение получить винтовки обратно еще до прибытия Багит-бея. Теперь, когда Мамбанга находился в самом худшем положении, я хотел сделать последнюю попытку и, в согласии с Гауаш-эфенди, послал к нему гонцов. Они передали Мамбанге подарок от меня, указали на грозящую опасность и должны были настойчиво призвать прибыть на станцию и сдать винтовки. Я хотел даже — так я передавал — выйти на следующий день навстречу, но только он не должен больше медлить, потому что опасность очень близка. Но если он придет и сдаст винтовки, то Гауаш немедленно даст ему десять солдат и трубача, чтобы удержать двигающиеся с востока войска от всяких актов враждебности.