Танцуя с тигром - Лили Райт (2016)

Анна пристально смотрела ему в глаза, пытаясь вынудить его согласиться. Администратор пожал плечами, словно говоря: деньги имеют значение только для мелочных людей. Он протянул ей анкету регистрации. Анна заполнила ее, указав имя и гражданство, уточнила у него, какое сегодня число. Она написала свое имя огромными буквами. Ей нужно было больше места в этом мире. Сейчас, когда она была совсем одна.

– Почему ваш отель называется «Puesta del Sol»[84]? – спросила она. Сэкономив семьсот песо, Анна уже была готова подружиться с ним. – Отсюда видно закат? – Она обернулась, посмотрела через плечо, как будто солнце могло прятаться в подсобке.

Администратор достал пилочку для ногтей.

– Hombre[85], если бы отсюда был виден закат, номера стоили бы от сорока баксов. В Мексике солнце заходит только для богатых.

Внутренний дворик гостиницы был симпатичен примерно настолько, насколько Анна считала привлекательной себя саму: достаточно миловидно, чтобы не прикладывать к этому никаких усилий, достаточно симпатично, чтобы, если все-таки постараться, выглядеть очень красиво, и достаточно обнадеживающе, чтобы не пытаться ничего изменить. Неухоженная герань свисала из старых баночек из-под оливкового масла. Кованые столы и стулья были со вкусом расставлены по двору. Венчал эту композицию находившийся в центре дворика засохший фонтан с херувимом, у которого было сломано крыло.

Туристический путеводитель описывал условия «Puesta del Sol» как «спартанские», но Анна скорее использовала бы выражение «отжившие свой век». Кровать больше напоминала старую коробку из-под овсяных хлопьев. Штукатурка по всей комнате давно потрескалась и была похожа на паутину. Над дверью, словно неся почетный караул, висело распятие. На стене в пластиковой рамке замер плакат с изображением Пирамиды Солнца[86], как будто атакованный теми божествами, которым здесь поклонялись. В воздухе пахло корицей и пылью.

Анна распахнула дверцы шкафа и, не найдя более-менее приличного сейфа, поставила урну с прахом и положила журнал и конверт с деньгами на дальнюю полку. На столе стояла обещанная печатная машинка. Анна поставила лист бумаги и напечатала: «АННА ЗДЕСЬ», потом добавила: «СО СВОЕЙ МАМОЙ». Затем, обессиленная, упала на кровать. Над головой работал потолочный вентилятор, и его лопасти грозились отрезать Анне голову, если она рискнет здесь уснуть. Она села, достала шот текилы, купленный в дьюти-фри, выпила его одним глотком и почувствовала во рту вкус золота и вязкости. Потом встала, чтобы сходить в уборную. Там пахло вишневым освежителем воздуха. На плитке лежала одноразовая бритва. Сток канализации был забит клубком волос.

Трудно было представить, как можно привести себя в порядок в таком месте. Скорее, здесь была возможность испачкаться по-другому.

Она приняла душ. Под тонкой струйкой горячей, как кипяток, воды она подняла ладонями груди, любуясь своим декольте. Ей нравилась ее маленькая грудь. Она позволяла маневрировать. Бежать. Внезапные отъезды были сильной стороной Анны, хотя она собиралась прожить с Дэвидом всю жизнь. Быть может, эта захудалая гостиница была великолепной декорацией для экзорцизма. Пригласить высокого, темноволосого незнакомца из задворок zо`calo и заняться с ним безумным сексом в этом паскудном душе. Он не будет говорить по-английски. Она забудет все глаголы. Только один язык будет для них общим – язык тела. Твердый и влажный. Анна подумала, хватит ли ей былой смелости для таких похождений. Хотелось быть достаточно молодой, чтобы хватило безрассудства, и достаточно зрелой, чтобы поступать разумно.