Una Picadura - Абдул Басет Салман (2017)

Пляж “Santa Maria” точно был как с картинки, только народу многовато. Но какого!!! Кубинцы вообще генетически красивы, причем возраст, раса, пол не имеют значения. Но попадаются просто удивительные создания. Искупавшись вволю, я отошел в сторонку, и, стоя в тени пальмовой рощицы, обозревал окрестности. Вдруг от многоликой толпы отделилось НЕЧТО в купальнике цвета национального флага и, улыбаясь, направилась в мою остолбеневшую сторону. БОГИ! Ни до, ни после я такой красоты на планете ZEMLYA еще не встречал. Высокая, стройная, лет двадцати, цвета такого космоса, что вороны со своим крылом нервно курят в углу. Вместе с Малевичем. Под ярким солнцем ее кожа переливалась как пятна нефти на поверхности Каспийского моря, в нужных местах напрягаясь настолько, что, казалось, вот-вот лопнет, и меня сметет волна невыразимого счастья. Венчало эту явно ручную работу от СОЗДАТЕЛЯ гордая головка с прямо-таки звериными (в хорошем смысле) чертами; резкими, обрубленными, малиновый рот на пол-лица, а при свете ее зубов я мог бы читать ночами. И все это, колыхаясь и волнуясь, и едва не задев меня своими «килиманджаро», проплыв мимо, метрах в трех преспокойно сняло трусики и, присев на корточки, начало писать. Клянусь, улыбаться она не переставала ни на одну секунду, и вообще, сделано это было так мило и непосредственно, что я даже не подумал отворачиваться. Ей не было стыдно, и мне почему-то тоже.

Еще в Киеве, собираясь в дорогу, я написал рубаи в стиле гр. «Ленинград»:

– Прислоню карбон я к пальме,

Сяду и приколочу,

Суньте в жопу мне паяльник,

Если я не заторчу!

Ну и во избежание таких леденящих душу (и не только) последствий, немедленно исполнил обещание.

Выйдя из ступора, что, признаюсь, было нелегко, начал потихоньку выбираться на трассу. Боже, куда я попал?! Что это было?! АНГЕЛЫ-ХРАНИТЕЛИ подозрительно хихикали, и я понял, что сейчас произойдет нечто особенное, хотя шел себе не спеша, пешечком, потихоньку толкая велик, никого не трогал. Удивляться чему-либо не имело никакого смысла, поэтому, когда бедра идущей впереди негритяночки начали выписывать замысловатые восьмерки, понял, что пора. Она явно завлекала, оглядываясь, впрочем, ее красота была не столь очевидна, но гормоны уже начали свой древний танец, и я был готов.

Поначалу было забавно, создавалось впечатление, что она шагала по раскаленным углям, но потом я всерьез обеспокоился, что она вывернет себе какой-нибудь тазобедренный сустав. Вообще, эта встреча была знаковой, опеределившей весь дальнейший расклад, но чуйка не работала, в башке звучали иерехонские трубы, начисто заглушившие робкие тревожные звоночки. Гавана завлекала, чтобы потом прихлопнуть. Але, АНГЕЛЫ, уволю!

Остановившись в тенечке, мадемуазель вытащила из пляжной сумки бутыль с водой, и продолжая извиваться, начала смывать белый песочек с черных точеных ножек. Я же, припарковавшись неподалеку, выступил со своим обычным:

– SINIORA, DISCULPE, NO ABLА ESPANIOL!12. Синьора повела плечами, мол, что тут говорить, и так обойдемся, подошла и, нагнувшись, преспокойненько помыла мне ноги. Это был роковой момент всей моей экспедиции. Гавана выпустила отравленную стрелу и я потерял контроль.

В разговорнике нашлась фраза «Позвольте угостить вас выпивкой», и мы ступили чистыми ногами на грязный путь обмана и предательств.

Ее звали Данетси, двадцать шесть лет, имеет дочь, живет в Гаване. Нигде не работает, это нормально на Кубе, жизнь прекрасна и так. Не нужно быть скинхедом, чтобы назвать ее маленькой черной обезьянкой – уж больно похожа, но в небольших черных глазках плескался океан какой-то далекой африканской мудрости и тоски. За одним из столиков компания чудесно пела под гитару и бонги, бармен, узнав откуда я, неожиданно вытянулся и гаркнул на чистом русском: