Изгнанница. Поединок чести - Рикарда Джордан (2011)

— Да нет, София не отличается пылкостью. Она еще не посмотрела ни на какого юношу. А что касается рыцарей, ты ведь можешь занять их чем-нибудь. На чьей стороне ты сражаешься в этой странной войне против альбигойцев, из-за которых Папа призывает к крестовому походу?

Пока Роланд и граф кутили, Дитмар снова направился к постоялому двору, где находилась София. Юный рыцарь решил исполнить ей песню собственного сочинения. Как и ожидалось, София сочла ее лучшей из всего сочиненного живыми и покойными трубадурами и не скупилась на похвалу. Однако в этот раз им пришлось поплатиться за неосторожность. Юные влюбленные не остались незамеченными — они привлекли внимание хозяина трактира и других рыцарей, остановившихся на постоялом дворе.

Никто из них не был заинтересован в том, чтобы выдать рыцаря и его даму сердца. Напротив, воспитанные при «дворах любви» юные рыцари нашли поступок Дитмара невероятно романтичным и достойным великого возлюбленного. Даже если его пение мешало им спать, они благосклонно к этому относились. Те же, кто получил традиционное воспитание, вообще не заинтересовались кокетничающей парочкой, разве что пригрозили вылить содержимое ночного горшка на неумелого певца, если он исполнит еще одну песню. То же самое относилось и к хозяину трактира, но он заметил, что в этот вечер его потаскухи с бо́льшим воодушевлением предавались своей работе, чем обычно, поскольку юный рыцарь растрогал их. А Лютгарт Орнемюнде, которой все это касалось больше всех, спала беспробудным сном пьяницы.

Поэтому, возможно, ничего бы и не произошло, если бы на следующий вечер Роланд Орнемюнде не противостоял в поединке, как нарочно, именно тому странствующему рыцарю, который ночью кутил как раз в том трактире. Орнемюнде действительно удалось стать одним из двух последних воинов этого турнира, и теперь он сражался за свою честь, в то время как его противник надеялся как победитель турнира попасть в войско короля или по крайней мере быть принятым в крепости одного из почтенных зрителей. В любом случае его ожидала ценная награда, которая была ему как странствующему рыцарю крайне необходима. Поэтому рыцари не щадили друг друга. Они сражались деревянными мечами с мощью великанов, после того как поединок в седле окончился ничьей. При этом они обменивались громкими оскорблениями, что также было привычным делом. Наконец господину Куниберту из Вормса удалось привести в замешательство Роланда Орнемюнде.

— Прежде чем сражаться с мужчиной, вам следует образумить свою дочь! — с ухмылкой произнес рыцарь.

На мгновение Роланд опустил свой щит, но тем не менее отбил тут же последовавшую атаку Куниберта.

— Что вы знаете о моей дочери? — бросил он ему. — Только посмейте засомневаться в ее добродетели, и завтра мы встретимся с вами с острым оружием в руках! — Его меч с силой ударился о щит противника.

Куниберт попытался достать до него мечом снизу.

— Я не могу ничего сказать о телесной невинности вашей дочери, — он снова ухмыльнулся, — но вот ее сердце, несомненно, тронул юноша, который вчера горланил жуткие стихи под окнами вашего постоялого двора.

— Вы это выдумали! — проревел Роланд и снова отбил удар Куниберта.

Тот расхохотался.

— Нет, господин рыцарь, такие ужасные стихи я бы никогда не стал слагать! Да и трубадура отвратительней этого я не встречал. Но, похоже, он красив, этот юноша, так как ваша дочь очень мило беседовала с ним. Спросите трактирщика, если не верите мне!

— Спрошу! — воскликнул Роланд и атаковал его с новой силой. — Как только разделаюсь с вами!