Изгнанница. Поединок чести - Рикарда Джордан (2011)

— Было очевидно, что все когда-то разрешится через поединок, — сказал граф. Я лишь не мог представить, что… все закончится так. — Он провел рукой в перчатке по глазам.

София сглотнула. Но ей все же удалось взять себя в руки.

— Что с моей матерью? — спросила она.

Граф пожал плечами.

— Согласно рассказам господина из Фалькенберга, она заняла вдовью резиденцию в Лауэнштайне, по крайней мере, на время, — произнес он. — Что странно и чрезвычайно… ну, чрезвычайно благородно со стороны господина Дитмара. Редко когда…

— Я уверена, господин Дитмар желал бы мирного разрешения данного спора, — заметила Мириам.

Она бросила испытующий и в то же время сочувствующий взгляд на Софию, на бледном лице которой отражались все ее переживания. Дитмар бился в поединке под ее знаком. И отец Софии погиб.

— Нам… ему было, похоже, не суждено… — прошептала София и опустила взгляд на свои руки, которые лежали у нее на коленях. — Я… Я благодарна вам за то, что сообщили мне, господин Раймунд. Что… Что теперь будет со мной?

Граф закусил губу и снова начал ходить по комнате.

— Дитя мое, я думаю, что лучшим решением будет как можно скорее выдать тебя замуж, — печально произнес он. — Ты уже достаточно взрослая. Причем с приданым могут возникнуть проблемы. Но я думаю… Если я не ошибаюсь, господин Фламберт де Монтальбан влюблен в тебя по уши.

Теперь София покраснела.

— Но ведь господин Фламберт…

Она не знала, что ответить и что думать об этом. Перед ее мысленным взором возникал один лишь Дитмар. Она видела сражение в Майнце и волновалась, как и он, видела победный взгляд юного рыцаря, когда его противник лежал перед ним в пыли. Был ли его взгляд таким же, когда он с окровавленным мечом стоял над телом ее отца?

— Фламберт альбигоец, разумеется. Я понимаю, что ты имеешь в виду, — кивнул граф. — Но я, конечно же, поставлю условие, что он должен будет принять истинную веру. Тогда и крепость Монтальбан окажется в руках благоверного, что было бы выгодней для меня, несмотря на то что я с глубоким уважением отношусь к господину Пьеру. Ну так что, София? Следует ли мне поговорить с рыцарем?

Софии показалось, что земля уходит у нее из-под ног.

— Но прежде дайте девушке прийти в себя, — обратилась мавританка к графу. София бросила на нее благодарный взгляд. — Она потеряла отца и родной дом, а сейчас в мгновение ока должна принять решение, за кого выйти замуж. Все происходит слишком быстро.

Мириам поднялась, подошла к Софии и обняла ее.

— Я все еще нужна вам, господин? — спросила она графа. — В противном случае я отведу ее в комнату и приготовлю ей усыпляющий напиток. А завтра она сможет подумать о вашем великодушном предложении по поводу господина Фламберта.

— А графу следует еще раз обдумать, действительно ли он хочет, чтобы Фламберт принял христианство, — сказал Авраам, когда они наконец вышли в коридор с Софией. — Я полагаю, Женевьева может быть для него опасней всех Монфоров перед городскими воротами.

Жители Тулузы как раз узнали, что Ги де Монфор, брат Симона, приближается к городу с несколькими рыцарями. Граф Фуа, старый боевой соратник Раймунда, уже собирал защитников на все еще не до конца восстановленных стенах. Наибольшую тревогу вызывали городские ворота Монтульё.

Женевьева была готова к бою, когда граф позвал ее к себе, как только ушла София. Она знала, что не может пренебречь его приказом явиться. На том ужине она вела себя крайне неприлично, но она не могла постоянно избегать графа, как делала до этого момента. Все же в этот раз он был полностью одет, когда она предстала перед ним. Она сразу заметила, как опустела комната.

— Сеньор де Монфор, похоже, питает слабость к простой обстановке, — съязвила она.

Раймунд поморщился.

— Ему приписывают некий аскетизм, — заметил он. — Это его роднит с вами, Совершенными.

Женевьева собиралась вспылить, но Раймунд жестом велел ей молчать.