Опьяненный страстью - Адриенна Бассо (2010)

Виконт быстро огляделся вокруг.

– Кровь Христова! Говори, что ты слышал?

Лицо Бентона стало белым как снег. Картер не сразу догадался, что его друг подумал, будто речь идет о его ребенке. Проклятье, неудивительно, что Бентон так побледнел.

– Успокойся, друг мой. Это чисто теоретический вопрос.

Виконт с облегчением выдохнул и медленно разжал кулаки.

– Черт тебя возьми, Атвуд. Подобные вопросы могут довести до разрыва сердца.

– Извини. Учитывая, какую жизнь мы с тобой оба вели, полагаю, что это вполне реальная возможность.

– Ты чертовски прав. – Бентон поднял бокал слегка дрожащей рукой и сделал продолжительный глоток. – Конечно, стараешься быть начеку и принимать меры предосторожности. Но никакой гарантии нет. И все же, насколько мне известно, я ни разу не наградил ни одну женщину ребенком. А ты?

– Что? Нет! – Картер почувствовал, что у него самого начали дрожать руки, и пожалел, что вообще затеял этот разговор. Вероятно, он этого не сделал бы, если бы был совершенно трезв.

– Но это и не Даусон, – задумчиво продолжал Бентон. – Этот парень такой праведник, что вполне может стать викарием. Нет, даже католическим священником. Ведь это они дают обет безбрачия?

Виконт подал знак принести еще бутылку бренди. Полногрудая служанка, доставившая ее к столу, задержалась возле них гораздо дольше, чем это было необходимо. Потряхивая длинными рыжими волосами, она щеголяла своей пышной грудью практически перед самым носом Бентона, но обычно склонный к флирту виконт едва удостоил ее взглядом.

– Это Роллингсон, – объявил Картер, как только они снова остались одни.

– А, наш вояка. У них очень тяжелая жизнь. Вполне естественно, что они стараются использовать любую возможность. Меня бы не удивило, если бы я узнал, что он оставил целый выводок маленьких солдатиков по всему Пиренейскому полуострову.

Картер потряс головой, стараясь прочистить затуманенные мозги. Нет, это опять не то.

– Роллингсон не отец, – заявил он. – Роллингсон – незаконнорожденный.

– Я это слышал. – Бентон дружелюбно улыбнулся. – И тем не менее этим человеком невозможно не восхищаться. Он сам пробил себе дорогу в жизни, несмотря на свое происхождение. Военная служба открывает широкие возможности для карьеры, но война слишком грязное дело. Грохот пушек, пепел и дым, трупы, усеявшие поля сражений… Я не уверен, что смог бы так же отважно повести себя в битве.

Мысли в беспорядке метались в голове Картера. Какого черта там болтает Бентон – война, отвага, поля сражений? Все это не имеет никакого отношения к теме их разговора.

– Нет, послушай меня. Роллингсон – незаконнорожденный, который заявляет, что герцог Гейнсборо – его отец.

– Герцог? Твой отец?

Картер взглянул на Бентона затуманенными глазами. Даже полупьяному, Бентону обычно удавалось сохранять ясность ума. Они оба это умели. И очень гордились тем, что способны крепко держаться на ногах независимо от того, сколько выпили. Ну, исключая тот случай, когда оба на пару споткнулись и упали на кучу свежего лошадиного навоза на дороге. Но это произошло много лет назад, когда они еще учились в Оксфорде.

Картер отхлебнул бренди и попытался вспомнить, что хотел сказать. Дьявольщина, должно быть, он пьян гораздо сильнее, чем себе представлял.

– Роллингсон заявляет, что мой отец и есть его отец, – наконец произнес он.

– Чей отец герцог?

– Роллингсона.

Бентон пристально посмотрел на него поверх своего бокала.

– Ты, верно, шутишь?

Картер с унылым видом резко подался вперед.

– Он это отрицает.

– Роллингсон?

– Нет, герцог. – «В самом деле, неужели это так трудно понять?»

Бентон широко раскрыл глаза от удивления.

– Честно говоря, не думал, что старик на это способен.

– Я тоже. И тем не менее… – Картер осекся и с тоской уставился в свой уже опустевший бокал.