Алмаз раздора, До и после Шерлока Холмса - Конан Дойл Артур (2012)

«Дом» представлял собой деревянную хижину прямоугольного сечения, построенную Стюартом, больше известным среди старателей как Большой Билл, исходя из его совершенно новаторских архитектурных предпочтений. Он обладал спокойным, несколько флегматичным нравом, но тотчас же преображался и становился вызывающим и даже дерзким, когда дело доходило до того, что кто-то брался советовать кое-что подправить или подновить на «Вилле Азалия», как гордо и высокопарно Билл называл свое Я творение. Было совершенно бесполезно указывать на очевидные изъяны или обсуждать их, поскольку Стюарт в ту же секунду принимался с жаром доказывать, что все задумано и исполнено в полном соответствии с его великим и оригинальным инженерным замыслом.

— Стены кривоваты? — вопрошал он. — Ну да, это вам не безликие квадратные чушки, отесанные машиной, что стоят на грош пятаков. Это авторский проект, сэр, со своим неповторимым стилем. Щели, говорите? Именно так, сэр, мне даже нравится. Они обеспечивают хорошую вентиляцию, а над этим ломают головы лучшие архитекторы. Я проделал их со специальным расчетом. Ах, дыры в крыше? Зато всегда знаешь, когда идет дождь, и не надо на улицу выходить, чтобы в этом убедиться. Кроме того, это удобно, когда очаг вдруг задымит. Мы бы тут давно задохнулись, если б я не оставил отверстия в крыше.

Так Билл обычно отвечал случайному любопытному знакомому, но если его подшучивания и подтрунивания заходили слишком далеко, в больших голубых глазах Стюарта загорался недобрый огонек.

— Этот дом, сэр — заявлял он — вполне устраивает моего друга и компаньона Хедли Дина. Он человек благородных кровей, так что, по — моему, он должен устраивать и вас!

При подобном переходе на личности знакомец, если был не дурак, переводил разговор на цену на камни или на очередные действия и промахи кейптаунского правительства.

Двое друзей — компаньонов, сидевшие по обе стороны ярко горящего очага, представляли собой почти полную противоположность друг другу. В Хедли Дине, с его аккуратно подстриженными курчавыми волосами и бородой, живыми блестящими глазами и несколько нервными, импульсивными движениями, было что-то кельтское, причем не только во внешности, но и в характере. Энергичный, активный, находящийся в постоянном движении, он производил впечатление человека, который непременно должен добиться успеха, пусть даже и не совсем честными методами и средствами. Большой Билл с его пышной пшеничного цвета бородой и открытым, чисто англосаксонским лицом, наоборот, обладал спокойным, несколько флегматичным и добродушно — веселым нравом. По характеру он был куда сильнее и тверже своего напарника, но сильно уступал ему по внутреннему содержанию, интеллекту и твердости характера, когда дело касалось принятия не очень важных и сиюминутных решений. Полная готовность Билла согласиться с мнением компаньона и уступить ему смотрелась несколько комично, принимая во внимание их столь разительную разницу в силе и вообще в «весовых категориях».

— Ну, и сколько мы сегодня насобирали? — спросил Стюарт, вытягивая поближе к огню ноги в заляпанных грязью башмаках.

— Не очень то много, — ответил Дин, потягивая чай из жестяной кружки и глядя на небольшую плоскую коробочку с их сегодняшним «уловом». — Там четырнадцать разных камней, но ни один из них не стоит больше нескольких шиллингов. Если мы выручим за все около трех фунтов — считай, что нам повезло.

Билл Стюарт присвистнул.

— Да наши рабочие расходы — почти два фунта в день! — взорвался он. — Так мы никогда не разбогатеем!

Хедли Дин снял с полки плоский жестяной ящичек, открыл его, а затем поставил на стол. Там имелось несколько отделений, наполовину заполненных алмазами, разделенными, в свою очередь, на различные категории.

— Вот эти три — нечистой воды, — сказал он. — Теперь у нас таких камней сто восемнадцать штук.

— Лучше всего — продать их все скопом, — предложил Билл Стюарт, разжигая трубку угольком, вынутым из огня.