Алмаз раздора, До и после Шерлока Холмса - Конан Дойл Артур (2012)

Близилось окончание срока помолвки Уэлстеда. Согласно ранее достигнутой договоренности, сразу после женитьбы его ждало повышение до управляющего филиалом банка в отдаленном уголке страны. Предстоящее расставание с ним сблизило нас еще больше, и общая гармония нарушалась лишь тем, что один из наших коллег находился в полном расстройстве и смятении чувств. Мы бы его подбодрили, если бы смогли, но весь его вид, несмотря на напускное высокомерие, говорил о том, что он не примет никаких сочувственных слов по этому крайне болезненному для него вопросу. Джо изо всех сил старался держаться легко и непринужденно, когда в субботний полдень все мы собрались у Уэлстеда, чтобы пожелать ему счастья и благополучия. Свадьба была назначена на понедельник, и все мы пребывали в полной уверенности, что в следующий раз мы увидим Чарльза уже в качестве новобрачного. Как же жестоко мы ошибались!

Я прекрасно помню тот субботний вечер. После погожего январского денька над всем огромным городом в ясном, чистом небе пламенел закат. Стоял легкий морозец, и подмерзшие лужицы звонко хрустели у нас под ногами. Я и мой коллега Даллан весь день не отходили от Смита, поскольку в его глазах читались неистовость и исступленность, граничившая с безумием, и мы поняли — оставлять его одного нельзя ни в коем случае. Мы пообедали в ресторане, потом зашли в театр, где мертвенно — бледное лицо Джо, сидевшего в партере, произвело донельзя удручающее впечатление на актеров, игравших веселую пантомиму. Было уже за полночь, когда мы не спеша возвращались домой после позднего ужина, как вдруг мы заметили отдаленное багровое зарево. Вскоре мимо нас с грохотом и лязгом пронеслась повозка с пожарной командой. Она промчалась с такой скоростью, что мы смогли мельком увидеть лишь огромных коней с лохматыми гривами, раскачивающиеся фонари и головы пожарных в блестящих касках.

Я всегда питал слабость к пожарам. Есть что-то величественное и завораживающее в буйной пляске необузданного пламени. Я могу рассуждать о пожарах столь же пространно, как Шатобриан философствовал о водопадах. Даллан полностью солидарен со мной в этом вопросе, а наш Джентльмен был готов идти куда угодно, лишь бы отвлечься от своих мрачных мыслей, так что мы бросились туда, где бушевал огонь.

Сперва мы бежали вялой трусцой вместе с постоянно растущей толпой людей спешивших туда же, куда и мы. Затем, очутившись в знакомых нам кварталах, мы невольно ускорили бег, пока не оказались на перекрестке, где мы знали каждый камень. Запыхавшись, мы повернули за угол и, остановившись на полном ходу, мрачно переглянулись. Примерно в ста метрах от нас высился дом на Элдон стрит — тот самый дом, под чьим гостеприимным кровом мы провели немало счастливых часов. Весь его первый этаж был объят пламенем, бившим изо всех окон и щелей, а плотная стена дыма закрывала верхние этажи и крышу.

Мы ринулись сквозь толпу и вскоре оказались на небольшом открытом пятачке, где пожарные соединяли брандспойты и рукава. Осмотревшись, мы увидели босого, полуголого человека с всклоченными волосами. Он о чем‑то отчаянно умолял брандмейстера, то и дело хватая его за рукав и показывая вверх, где сквозь темные тучи дыма виднелись ползущие кверху языки пламени.

— Слишком короткая! — пронзительно кричал он. По голосу мы с ужасом узнали в этом человеке нашего управляющего мистера Ньюсома. — Этого не может быть, этого не должно быть! Наверняка есть еще лестницы. О Боже, Боже, она же там сгорит, задохнется, погибнет! Делайте же что-нибудь! Спасите ее! Дитя мое, мое прекрасное, единственное дитя!

В отчаянии он упал перед пожарным на колени и продолжал молить его о помощи.