Джаз. Великая история империи греха и порока - Крист Гэри (2015)

Пока Жози одевалась, Лобрано рассказал, что произошло на Роял-стрит[9]. Он мирно читал газету в салоне Луи Георга, когда туда ввалился явно нетрезвый Питер Дойблер. Увидев Лобрано, тот заказал бутылку спиртного и подошел к его столу. Филипп был ему не слишком рад. Он недолюбливал родственников Жози, считая их «стаей стервятников»[10], вечно клянчивших у нее деньги и отнимавших слишком много времени и внимания. Он попытался вести себя вежливо, но Питер после ночной попойки был в дурном, воинственном настроении. Он язвительно предложил Лобрано выпить с ним и разозлился, когда тот отказался.

– Выпей со мной, ублюдок[11], – прикрикнул он, наполнив стакан и толкнув его в сторону Филиппа.

Бармен попытался вмешаться.

– Похоже, вы нарываетесь на неприятности[12], – осторожно заметил он.

Питер, мускулистый здоровяк, однажды одолевший шестерых в уличной драке, согласился с ним, но затем без всякой на то причины принялся громко и угрожающе поносить Лобрано. Тот быстро осушил стакан и поднялся, чтобы уйти.

– Я знаю, где тебя найти, – зловеще прошипел ему в спину Питер.

Несколько минут спустя Лобрано, спешивший к Жози, столкнулся на Канал-стрит с другом, наблюдавшим сцену в баре. Друг предупредил его, что после того, как Лобрано ушел, Питер не успокоился и продолжал угрожать ему.

– Я урою этого ублюдка Лобрано[13], – громко заявил он при свидетелях и нетвердой походкой вышел из бара.

Едва Лобрано закончил свой рассказ, прозвенел звонок. Предупредив Жози, что это Питер, Лобрано попросил не впускать его. Но та ничуть не беспокоилась. Крепко сложенная, как и брат, привлекательная двадцатишестилетняя женщина с грубоватыми чертами лица[14] была не из робких и почти ничего не боялась. С одиннадцати лет Жози добывала пропитание для себя и двух младших братьев, в том числе и подрабатывая проституткой[15]. Долгие годы борьбы за выживание на улицах Нового Орлеана сделали эту сироту настоящим бойцом. Несколько раз ее арестовывали за хулиганство: однажды она выпорола юношу на Пальмира-стрит[16], а в другой раз подралась со шлюхой по имени Бойла Рипли (говорят, та уковыляла с места, лишившись половины уха и куска нижней губы)[17]. Поэтому Жози не боялась столкновений лицом к лицу, уж тем более с собственным родственником. Подозвав служанку, она велела ей впустить брата. Она собиралась поговорить с ним наедине в прихожей и разобраться, в чем дело.

Оказалось, что Питер «слишком пьян, чтобы пройти в прихожую»[18]. Опасаясь, что он устроит скандал и потревожит других обитателей дома, Жози провела его в свою спальню.

– Ты здесь? – прошипел Питер, увидев в комнате сестры ее любовника.

Лобрано поинтересовался, что ему нужно, но Питер ответил, что это не его дело. Тогда Лобрано настоял на том, чтобы Питер немедленно убирался, но тот заявил, что имеет право входить в спальню сестры, когда заблагорассудится. Жози встала на сторону брата, заявив, что это ее дом и Лобрано не имеет права никого выгонять.

То, что произошло дальше, стало поводом для многолетних споров. Филипп Лобрано утверждал[19], что был больше не в силах выносить ругательства, и уже стоял на пороге, намереваясь уйти, но Питер внезапно набросился на него, ударил по лицу и сделал угрожающий жест, словно вытаскивая пистолет. Жози же настаивала, что никто ни на кого не набрасывался, по лицу не бил и угрожающих жестов не делал. Но Лобрано сошлись в том, как повел себя Филипп: «грязно выругавшись», он вытащил из кармана пальто револьвер тридцать второго калибра, наставил его на Питера и нажал на спусковой крючок.

Выстрел оказался точнее, чем он ожидал. Пуля попала Питеру в нос, пронзила мозг насквозь и застряла в задней стенке черепа. Хлынула кровь.

Жози закричала и рухнула на колени у тела брата, который, как это ни удивительно, оставался в сознании.

– Добился ты своего, Фил,[20] – якобы прокричал он, несмотря на зияющую рану на лице.