Смертельно опасны (антология) - Дозуа Гарднер, Мартин Джордж Р.Р. (2015)

Они чокнулись, и он, почему-то занервничав, выпил свою текилу до дна.

– Ты полегче, кабальеро. Не на себе же тебя отсюда тащить.

– Об этом позаботится мой водитель.

– Он и в постель со мной ляжет? – Сэмми взяла меню. – Давай заказывать, умираю с голоду.

Любовью она занималась не менее талантливо, чем танцевала.

Когда Роан застонал и скатился с нее, все еще содрогаясь всем телом, она села на него верхом, провела пальцем по губам, погладила шею, грудь и живот, который он тщетно пытался втянуть. Его член дрогнул было в ответ на ее гортанный смешок и опять сник.

Он так хотел ее, что едва дотерпел до ее квартиры в Палочном Городе, типонском квартале. Сорвал с Сэмми одежду, швырнул на кровать, расстегнул собственную рубашку, спустил штаны и упал на нее почти без прелюдий.

– Извини, – сказал он, прикоснувшись к ее лицу. – Тебе, думаю, не очень понравилось.

– У тебя еще будет шанс наверстать. – Она тронула его губы своими. У них был вкус ванили с легким оттенком текилы.

Лаская ее бедра, он нащупал под шелковистым мехом рубцы – раньше он, всецело поглощенный собой, ничего не заметил. Сэмми застыла.

– Что это?

– Я была на Иншаме.

Он отдернул руки, как будто сам вырезал ей яичники.

– Мне еще повезло. Не убили, как видишь, всего лишь стерилизовали.

– Вся вина лежит на этом фанатике, адмирале, – начал оправдываться Роан. – Правительство никогда… мы прекратили это, как только узнали.

– К тому времени погибли уже три тысячи семьсот шестьдесят два ребенка. Знаешь, сколько нас осталось? – Он помотал головой. – Двести тридцать восемь.

– Ты знаешь точную цифру? – глупо, не зная, что бы еще сказать, спросил он.

– О да.

– Как же ты…

– Меня и еще нескольких детей спас один ваш солдат. Он стрелял в своих же товарищей… сентиментальный был, видимо.

– Плохо же ты думаешь о людях. Может быть, он просто считал варварскими и аморальными действия своего командира.

– Кто же все это творил, как не люди? – Она помолчала и добавила: – Я часто думаю, что с ним сделали. Отдали, наверноЕ, под трибунал и казнили за то, что не подчинился приказу?

Роан, не в силах больше смотреть ей в глаза, отвернулся. Щетина царапнула по шелковой наволочке, от которой пахло сиренью.

– Нет. Всех солдат, в том числе и не подчинившихся, просто демобилизовали.

– Это хорошо. Больно было думать, что он поплатился жизнью за свое милосердие.

Оба долго молчали.

– Во всех ваших бедах виноваты кариане, нарушившие закон.

Сэмми потеребила его за нос.

– Если б они его не нарушили, меня бы здесь не было и ты не лежал бы такой весь довольный.

Он хотел сесть и поцеловать ее, да брюшко помешало. Сэмми, облегчая ему задачу, легла рядом и взяла его член в ладони. Ее голова покоилась у него на плече, волосы щекотали подбородок, дыхание грело шею.

– Ты нас ненавидишь, да? – отважился спросить он.

– Глупый вопрос. Разумеется, ненавижу. Нет, не тебя лично – человечество в целом. Люди – это подлые, злобные обезьяны, и всей галактике было бы лучше, не расползись вы по ней, но ты ничего, нормальный.

– Ты ведь тоже наполовину человек.

– Значит, и подлости во мне хватает. Имей это в виду, – хихикнула Сэмми.

– Буду иметь. – Роан, одолеваемый сном, вспоминал ее танец, быстрые движения маленьких ног, играющий мускулами живот – вспоминал и снова возбуждался. Вспомнив еще и когти, он встрепенулся и спросил: – А коготки твои к перчаткам пришиты?

Он почувствовал легкий укол в паху, но пузо опять-таки мешало разглядеть, в чем там дело. Роан приподнялся и крикнул:

– Черт! – Выпущенные во всю длину коготки с диодами держали его быстро сдувающуюся плоть.

– Все натурально.