Немногие возвратившиеся - Эудженио Корти

Приходилось постоянно следить за порядком, не давать солдатам обгонять друг друга в стремлении оказаться поближе к голове колонны, то есть под непосредственной защитой немцев. К сожалению, таков был менталитет итальянцев. Неспособные навести порядок в собственных рядах, они сразу же потеряли уверенность в своих силах. К тому же в нашем распоряжении не было никакого автоматического оружия. У нас осталось лишь несколько пулеметов. В то время как автоматы (превосходное оружие, но, к несчастью, слишком тяжелое, чтобы в сложившихся условиях нести его на себе), а также ручные пулеметы (крайне ненадежное оружие, постоянно дававшее осечки при низких температурах) были брошены. Таким образом, мы были вооружены только винтовками и мушкетами. У некоторых офицеров были также пистолеты. Кроме пистолета, у меня была русская полуавтоматическая винтовка с телескопическим прицелом.

Той ночью я отметил первый в своей практике случай отказа младшего по званию выполнить мой приказ. Один из сержантов моего батальона (раньше я его не знал) отказался вернуться на свое место в строю. Я был совершенно уверен в необходимости поддерживать строгую дисциплину, поскольку любой беспорядок в создавшихся условиях мог привести к ужасающим последствиям, поэтому я собрался пристрелить беднягу, как это и предписывалось инструкциями. Остановило меня только то, что сержант казался совершенно невменяемым и явно не соображал, что творит. Поэтому я лишь записал его имя и решил, выйдя из окружения, позаботиться о том, чтобы он предстал перед судом военного трибунала и ответил за неподчинение приказу. Но этот сержант так и не вышел из окружения.

Мы шли дальше.

По пути я мысленно возносил страстную молитву всемогущему Господу, упрашивая его дать мне силы и мужество.

Ночь была очень темной, хоть глаз выколи.

Дорога плавно спускалась по склону холма к невидимой во тьме долине. То здесь, то там кромешную темноту прорезали яркие вспышки сигнальных огней.

За всяким спуском обычно следует подъем. На самом его крутом начальном участке большинство транспортных средств пришлось бросить. Правда, это касалось только итальянской техники. Мощные немецкие «катерпиллеры» без труда преодолели крутой подъем. Нам они не помогали. Впрочем, даже если бы помощь была предложена, ничего уже не могло измениться. У нас кончился бензин.

Подъем, так же как и спуск, длился много часов.

Когда мы шли, было не очень холодно.

Если верить слухам, к рассвету мы должны были выйти из «котла».

* * *

Занимался мрачный зимний рассвет. Мы снова видели окружающие нас бесконечные заснеженные поля.

После завершения изнурительного подъема мы вошли в небольшую деревню, состоявшую из нескольких десятков приземистых изб. Называлась она Поздняково. Вокруг нее немцы расположили прямо на снегу мощные противотанковые орудия, в деревне на перекрестке стояли танки.

Прошел слух, что мы уже на свободе, но, к сожалению, он оказался ложным. Более того, очень быстро выяснилось, что мы не только все еще находимся на вражеской территории, но к тому же попали на еще более опасный ее участок, вблизи которого сосредоточены танки.

Оставалось лишь в отчаянии скрипеть зубами.

Было 6 часов утра 21 декабря.

Мы остановились. В то же время хвостовая часть нашей итальянской колонны продолжала подъем и теперь активно напирала на нас сзади.

Снова начались шум и неразбериха. Офицеры хриплыми голосами выкрикивали приказы, рядовой состав лениво делал вид, что ничего не слышит. Мало-помалу переминающиеся с ноги на ногу солдаты, подталкиваемые постоянно подходившими сзади, покинули строй и вяло потянулись к видневшимся невдалеке избам.

Люди были убеждены, что линия фронта располагается где-то поблизости.