Ловушка для повесы - Джонсон Алисса (2013)

— Абсолютно, — объявил Коннор и точно имел это в виду. Грегори и Майкл какое-то время тоже будут в городе, но он постарается, чтобы они поняли, что их с женой тревожить не следует. Если он им понадобится, пусть пошлют ему записку. — Так что ты об этом думаешь?

Аделаида ответила неуверенной улыбкой.

— Я думаю, что поездка в Эдинбург мне понравится.

Коннор мгновенно преодолел расстояние между ними и провел пальцами по нежной коже под ее подбородком. Он был заворожен ее кожей... шелковистой, упругой, тонкой, источающей ее аромат. Не в силах удержаться, он нагнул голову и попробовал ее на вкус.

— Я прощен?

Дрожь пробежала по ее телу.

— Полагаю... Полагаю, это была невольная ошибка.

Аделаида верила своим словам, когда говорила их, и верила в искренность раскаяния Коннора и его обещание исправиться. И все же глодавшая ее тревога весь вечер и ночь камнем лежала на сердце. А к утру разрослась и тяжким густым туманом заслонила весь мир.

В надежде уйти от этого настроения Аделаида пропустила завтрак и отправилась на прогулку по сырому холодному воздуху. Она бесцельно бродила по дорожкам, проложенным сквозь заросли сада, и пыталась привести в какой-то порядок свои беспорядочные мысли и чувства.

Ей было нетрудно отыскать корень своей неуверенности. Она простила Коннора. Снова простила. И теперь задумалась, не вошло ли это в привычку, когда Коннор один день очаровывал ее, другой — разочаровывал... и она каждый раз его прощала... Где пролегает граница между разумным пониманием и жалкой бесхребетностью? И почему только она мечется между ними двумя?

Потому что только она любит, со вздохом решила Аделаида. И это ужасно несправедливо!

Если бы только она лучше понимала его чувства... Коннор сказал, что она много для него значит, и Аделаида ему поверила. Но слово «значит» неясно и имеет не один смысл. Мщение тоже много значит. И ежедневное умывание тоже. А она что, попадает где-то между ними двумя?

Она не хотела находиться между. Она хотела быть превыше всего остального. И ей очень хотелось знать, что должна она предпринять, дабы это произошло.

— Какое унылое личико!..

Аделаида, вздрогнув, обернулась на звук голоса Грегори. Он сидел на скамейке в шести футах от нее и строгал кусок старого дуба. Погруженная в свои мысли, в тумане, она чуть не прошла мимо.

— Мистер О’Малли. — Она тихо посмеялась над собой. — Я думала, вы сейчас в кабинете вместе с моим мужем.

Грегори покачал головой и смахнул с себя длинную стружку.

— Он сейчас занимается делами: отчетами, докладными и кучей других бумаг, которые мне не интересны. — Рукояткой ножа он похлопал по сиденью скамейки, приглашая ее сесть рядом. — Присаживайся, девушка. Расскажи мне, что тебя тревожит.

— Ничего меня не тревожит, — пробормотала Аделаида, садясь рядом с ним.

— Тревожит, тревожит. У тебя была ссора с мужем.

Губы ее дернулись в улыбке, одновременно шутливой и сокрушенной.

— Вам не стоит слушать сплетни слуг.

— Часть ссоры произошла на подъездной аллее, — напомнил он ей. — Вы так и не пришли к пониманию?

— Он извинился.

— Вот это хорошо. Так и подобает. А ты его простила?

— Да, — кивнула она, рассеянно сбрасывая стружки со скамейки.

— А теперь жалеешь, что сделала это?

— Нет. Его извинения были искренними. — Она наблюдала за движениями его ножа, обрабатывавшего конец деревяшки, и нашла их необычайно успокоительными. — И он поспешил их принести.

Грегори хмыкнул что-то невнятное. Аделаида была бы рада понять его восклицание, которое могло оказаться ей полезным. Это было нелепо и, пожалуй, немного грустно, что ей нужно искать понимания характера Коннора у его людей. Но, черт побери, узнавать о нем ей больше было не у кого. Никто другой не знал Коннора так хорошо и так долго.

— Он ведь очень обаятельный... как вы считаете? — притворно небрежным тоном заметила она. — Когда он этого хочет.