Надежный тыл - Весела Костадинова

И вот теперь ей придётся понять, что у её «идеального» папы приоритеты давно изменились.

Этот урок, который я хотела бы ей не давать. Но теперь это неизбежно.

Боль за дочь разрывала моё сердце. Ведь она, такая молодая и уязвимая, не заслуживала этой раны. Но в то же время где-то глубоко внутри тлело крошечное злорадство.

«Ну что, Кира, теперь ты видишь, что и тебя он готов бросить? Что не только я оказалась жертвой его решений, его нового счастья?»

Я провела рукой по лицу, стирая слёзы, и сделала глубокий вдох.

Они спускались по лестнице вместе: заплаканная Кира и спокойный Даниил. У обоих в руках были большие чемоданы.

Я замерла, чувствуя, как внутри всё сжимается. Грудь словно обхватила невидимая стальная лента, и каждое дыхание давалось с трудом.

— Что… это? — мой голос дрогнул, но я старалась держаться.

Кира всхлипнула, опустив голову, её плечи дёргались от подавленных рыданий.

— Она остаётся со мной, — спокойно сказал Даниил, его тон был деловитым, словно он обсуждал рабочий график.

— Что? — Я сделала шаг вперёд, не веря услышанному. — Что ты сказал?

— Кира решила пожить со мной, — повторил он, глядя прямо на меня. Его лицо оставалось непроницаемым, как маска. — Мы обсудили это.

— Обсудили? — мой голос стал громче, и я почувствовала, как слёзы начинают подступать снова. — Обсудили? Кира, ты… ты согласилась на это?

Моя дочь подняла взгляд. Её глаза покраснели, ресницы слиплись от слёз.

— Мам, — пробормотала она, её голос был слабым, но всё же звучал решительно. — Мне кажется… так будет лучше.

— Лучше? — я повторила её слова, как эхо.

— Я… я не хочу терять папу, — продолжила она, с трудом удерживая слёзы. — Он сказал, что хочет начать всё заново, что мы сможем быть счастливы…

Её голос сорвался, и она снова заплакала.

Даниил слегка сжал её плечо, словно пытаясь успокоить, но его взгляд оставался твёрдым.

— Анна, — сказал он, глядя мне в глаза, — это её выбор. И я поддерживаю его.

— Её выбор? — я сделала ещё шаг вперёд, мои руки дрожали, но я не могла остановиться. — Ты заставил её сделать этот выбор, Даниил!

Он покачал головой, его лицо выражало смесь усталости и раздражения.

— Никто её не заставлял, — сказал он. — Мы говорили об этом честно. Кира хочет быть со мной, и я готов взять на себя эту ответственность.

— Ответственность? — горько усмехнулась я, ощущая, как комок ярости и боли подкатывает к горлу. — Ты хочешь забрать у меня всё, что осталось, называя это ответственностью?

Кира зарыдала громче, но я уже не могла остановиться.

— Ты… ты забрал нашу семью, нашу жизнь, а теперь ещё и её?

— Анна, — произнёс он твёрдо, но не громко. — Это не забирание. Это решение.

Эти слова были последней каплей. Я развернулась и выбежала из комнаты, оставив их стоять там, на лестнице, со своими чемоданами и иллюзией нового начала.

5. Алина

Ветер ударил в лицо, и я жадно глотала его свежие порывы, словно пила живую воду, приносящую покой и умиротворение. Конь подо мной шел вровень с моими мыслями — стремительно, ритмично, как будто читал меня, переходя с рыси на галоп.

Это чувство полной, абсолютной свободы, когда наездник и лошадь становятся одним целым, было самым прекрасным, что я когда-либо испытывала.

Копыта звонко били по замёрзшей земле, разрывая тишину лесной тропы. Я наклонилась чуть ближе к гриве, чувствуя, как каждая мышца подо мной работает в идеальной гармонии. Это было не просто катание, не просто отдых. Это было бегство — бегство от мыслей, от разговоров, от взглядов, которые в последнее время преследовали меня повсюду.

Я натянула поводья, и Дейв плавно сбавил ход. Его дыхание было тяжёлым, горячий пар вырывался из ноздрей, смешиваясь с холодным воздухом.

— Хороший мальчик, — прошептала я, проводя рукой по его влажной шее.