Без памяти - Фриза

До этого Ханна слабо представляла себе, как именно попытается это чудо порвать мышцы и отделить голову от тела. Сколько крови при этом потеряет жертва и как сильно измажется всё вокруг… Но бледнолицый действовал быстро и, чёрт всех дери, с маниакальной аккуратностью: крутанул голову по часовой стрелке и завел в сторону. Послышались хлюпающие звуки. Флавий стремительно перевернул пакет и замотал кончик в узел. Трофей полетел к ногам Ханны, а сам лемур, облокотившись на диван коленом, припал к открытой шее ещё тёплого трупа.

Она многое повидала в жизни, но такого откровенного ужаса испытывала всего пару раз. Утерев вспотевший лоб рукой, девушка сняла с одного из бандитов солнцезащитные очки и напялила на нос.

Через четверть часа они уже сидели в салоне джипа, мчась по объездной дороге к дому. Рассвет давал о себе знать, окрашивая небо в светло серые оттенки.

— Давай договоримся на счёт одной вещи, — сказала, когда авто остановилось напротив ворот. — Ты ничего и никого не видел. Этой ночи не было. Мы понимаем друг друга?

Серо-голубые глаза показались ей совсем чёрными, когда парень удосужился одарить её взглядом.

— До сих пор ты ни разу не заговорил со мной, я что чумная? Ведь ты явно не немой.

Дожидаться ответа она не стала, взяла мешок с заднего сидения и вывалилась на свежий воздух. Пока их не было, поместье навещала разведка Гракха. На записи трое неизвестных с глазами-мигалками перебрались через ворота в половине второго. Охранник сломал одному хребет, другому оторвал руку, но третьего простил в дом, чтобы отдать на растерзание близнецам. Кинув в голову холодильник, Ханна проследовала за дорожкой из крови и наткнулась на одну из дверей спален, из которой доносились подозрительные звуки. Лемуры старой кочергой выжигали на теле двуликого послание для Гракха.

Весь последующий день Ханну преследовало чувство глубокого удовлетворения. Внутри разливалось тепло, ощущение предназначенности и уникальности, которыми пульсировали зерна её галактики. Теперь у жизни был смысл. Если когда-то Ханна верила, что станет жить с братом, то чем плохи дети? Ведь Лепиды были детьми — то, что они ощущали, отправив полумертвого гонца Семпронию, нельзя было назвать иначе как ребячество.

Она поняла, что испытывает трепет при мысли, что ей следует защищать их, убивать для их безопасности. Люций, словно слышал эти мысли и благодарно делился всеми новостями, целуя руку при каждой их встречи. Голова извращенца его обрадовала, хотя он сильно удивился, узнав, что Нониан решил использовать кадры из человеческих криминальных кругов. Изменилось и отношение к ней остальных братьев. Близнецы искренне улыбались, видя девушку в дверях, Эфест слегка кланялся, Квинт вовсе был готов есть с руки. Чувство вопроса вызывал лишь Флавий, молчаливо передвигающийся по палаццо. Казалось, после того инцидента с вип-комнатой у него пропало всякое желание смотреть в сторону Ханны. Она, в свою очередь, узнала, что он тоже заседал в сенате, но на правах обычного иллюстрия, ещё со времён Максимильяна.

Глава 7. Потери

— Могу я быть откровенной?

— Попробуйте.

— Как двуликие молодеют? Что для этого надо сделать?

— Это невозможно, падрона, — ответил охранник, — хотя я знаю несколько мифов о том, как некоторые вырывали себе сердца на смертном одре. Такого уровня регенерации не существует в природе.

Когда проснулся Люций, они устроились на кушетке в зале, читать какую-то книгу на французском. Мальчишка выглядел довольным, нетерпеливо перелистывая страницы маленькими пальчиками. Ханна отдыхала, слушая его голос, но когда позвонил Квинт, от неги не осталось и следа:

— Габриэль велел передать, что убьёт меня, если не приедет Люций.