Цена славы - Оксана Кас (2024)

— То, что она так умеет перевоплощаться, мне понравилось. Она сможет стать не просто моделью, а олицетворением аромата, что наверняка даст хорошие цифры продаж. Так что — мы хотим заключить дополнительный контракт. В отношении одежды и сумок ничего не меняется — она может носить другие лейблы в рамках договоренностей, но вот парфюм…

— Я понимаю, — поспешно заверила Юнхи. — Мы умеем с этим работать. Могу дать гарантии, все будут уверены, что сама Бёль пользуется только им.

— Вы еще даже не знаете, что это за парфюм, — усмехнулся Тони Кавалли.

Он встал со своего места, подошел к письменному столу, взял со столешницы небольшую коробочку и вручил ее Бёль. Та растерялась, но снова выручила Юнхи. Бросив извиняющийся взгляд на дизайнера, она помогла Бёль открыть коробку и достать простой флакон без каких-либо надписей и украшений. Аромат нанесли сразу на запястье Бёль. Запах был очень нежным, Бёль не могла сказать, чем именно пахнет — улавливалось что-то цитрусовое, но это точно не основа аромата. Пока Юнхи восхищалась легкостью аромата, Бёль ощутила и что-то… фруктовое?

Бёль тоже высказала свое мнение о запахе, причем Кавалли был приятно удивлен, что она почувствовала фруктовый шлейф.

Пока сотрудники бренда сервировали стол, Юнхи получила от мистера Кавалли тонкую папку с предварительным контрактом. Потом они пили чай и мистер Кавалли практически вынуждал Бёль рассказать, что ей нравится в одежде, в чем ей особенно удобно, что она предпочитает носить на сцене. Удивился, когда Бёль призналась, что ей на сцене, наоборот, комфортнее в яркой и смелой одежде — это как будто разделяет ее в жизни и на сцене.

— Мне это напомнило Сашу Фирс, — улыбнулся мистер Кавалли. — У твоего альтер-эго нет имени?

— Альтер-эго? — удивленно переспросила Бёль.

— Ты не знаешь? У Бейонсе есть альбом, который она назвала именем своего альтер-эго. Это ее сценическая личность — та женщина, которая бесстрашно зажигает на сцене.

— Вам, кажется, рассказывают об этом во время обучения? — удивленно уточнила Юнхи.

Бёль смущенно улыбнулась:

— Да, но никто не называет это «альтер-эго». Нас просто учат, что лучше разграничивать себя на сцене и вне ее — так проще. Но я не думаю, что у моего сценического образа есть личность. Это тоже я, просто…

— Показываешь, что скрывается на дне глубокой реки, — улыбнулся мистер Кавалли.

Бёль не совсем его поняла, но кивнула.

[*Аналог нашего «в тихом омуте черти водятся» в английском обычно имеет значение «Тихие воды текут глубоко» или «чем спокойнее река — тем она глубже».*]

Пока они беседовали, принесли подписанные контракты — Бёль стала амбассадором Louis Vuitton практически за чашечкой чая. Тони Кавалли вручил бумаги Юнхи, а потом взял руку Бёль, но не пожал, как она ожидала, а галантно поцеловал… скорее, сделал вид — едва коснулся губами тыльной стороны ладони.

Вскоре аудиенция была закончена и Бёль с Юнхи спустились вниз и сели в машину. До отеля ехали в тишине — по Парижу их катал водитель, предоставленный Louis Vuitton.

В номере изнывала от нетерпения Мирэ.

— Ну, как? — спросила она, как только Юнхи закрыла дверь номера.

— Все шикарно, — заявила Юнхи и пораженно плюхнулась на диван. — С сегодняшнего дня Бёль является послом бренда Louis Vuitton, а вскоре станет и лицом их парфюма. В шестнадцать лет.

Мирэ от удивления открыла рот, а Бёль лишь непонимающе смотрела то на одну, то на другую. Для нее работа посла означала, что она будет сниматься в рекламе для бренда. А парфюм это, или одежда — какая разница?

— Ты хоть представляешь, что это значит? — спросила у Бёль Юнхи.

— Нет, — честно ответила она.