Он. Она. Другая - Лия Султан

— Лев и есть, — мечтательно проговаривает и показывает мне свои руки. — У меня от него мурашки по коже.

— Ирада, осторожно! — предупреждаю ее. — Не наступи на те же грабли, что и я. У меня после первого знакомства с Таиром тоже так было. Бабочки в животе, мурашки на коже, затуманенный разум. Не мужчина, а принц на белом коне. И к чему это привело? Я влюбилась без памяти, а он нет. Итог ты знаешь.

— Знаю-знаю, — сестра взлохмачивает кудряшки и кусает губы. — Но не могу выбросить его из головы. Я ведь даже его прогуглила. Знаешь, сколько ему?

— Сколько?

— 39.

— Что? 39? Ирада, тебе 26!

— И что? Я же не замуж за него собираюсь. И вообще, мы, наверное, больше не увидимся. Укатит в свой Дубай, поминай, как звали.

— Я знаю, что ты кого угодно можешь достать из-под земли.

— Неет, я не собираюсь за ним следить. С ума сошла? — отмахивается она.

— Пообещай мне!

— Обещаю, — бросает лишь бы отделаться, а потом все-таки снова смотрит с надеждой. — А вдруг судьба еще раз нас сведет, а? В каком-то детективе я прочитала: одно убийство — ищи преступния, два убийства — ищи связь, а три — это уже серия.

— Я сейчас не очень улавливаю суть, — встряхнув головой, переспрашиваю.

— Я о том, что случайности неслучайны.

— Ой, Ирада! — снова вздыхаю. — Не играла бы ты с огнем. Очень болючие от него ожоги. И шрамы страшные.

Я слишком хорошо знаю свою сестру и вижу по ее взгляду, что она-то как раз и надеется на еще одну встречу. Очень уж сильно запал ей в душу этот лев.

Ближе к полудню Надира привозит Нафису и остается у нас с детьми на обед. Я пока не рассказывала бывшей золовке о Наримане, но похоже, что-то выболтала Нафиса. Хэдэ всегда была тактичной и не лезла в душу и когда я буду готова, я обязательно ей все расскажу. Проводив Надиру с ребятами, я подзываю к себе Нафису и вручаю ей подарок от Наримана.

— Ааах, это мне, да? — глаза дочери блестят и искрятся.

— Конечно, тебе. Это от Наримана.

— От моего друга? — переспрашивает малышка и я киваю, наблюдая, как она увлеченно распаковывает набор художника и маленькими пальчиками поглаживает разноцветные карандаши. — Мааама, я такой хотела!

Она ведь об этом даже не заикалась, а сейчас внезапно оказывается, что хотела. Смешная моя девочка.

— Апака, можно порисовать!

— Конечно, только давай сначала позвоним твоему другу и поблагодарим за подарок. Нужно всегда говорить спасибо, если тебе что-то подарили, да?

— Да!

Звоним Нариману и я вдруг осознаю, как хочу услышать его голос, потому что даже простое “привет” мне сейчас очень нужно.

— Привет! — в голосе улыбка, которую, я кажется, даже вижу сейчас. — Как дела?

— Привет! Адресат получил посылку. Довольна, как слон! Нафиса, что надо сказать? — шепчу дочери.

— Спасибо, дядя На-ри-ман, — по слогам сказала дочка и это звучит так сладко, что мы начинаем одновременно смеяться.

— Пожалуйста, Нафиса. Может, потом еще раз меня нарисуешь.

— Я тебе лучше картинку нарисую. Цветочек хочешь? — деловито интересуется она.

— Конечно, хочу. Давай.

— Ну все, она убежала рисовать. Счастья полные штаны. Спасибо тебе большое.

— Я рад, что угадал. Слушай, хотел тебе звонить, но раз уж ты сама, — Нариман быстро меняет тему. — Завтра я за тобой заеду, вместе на работу поедем.

— Что? Нет, не надо! — отказываюсь, боясь, что о нас узнают.

— Почему? — строго спрашивает он.

— Потому что мы…ты — директор, а я простой сотрудник. Зачем нам лишние сплетни?

— А какая разница, я не понял? Мы же встречаемся, пусть видят.

— Нариман, — шумно вздыхаю, — дай мне немного времени. Просто ты не знаешь, что такое женский коллектив.

— Сколько времени? День? Два?