Отказ не принимается - Саша Кей

Но в глубине души я понимаю, что мне хочется запретного, а настойчивость Виктора будто бы снимает с меня часть ответственности, подтачивая мою непоколебимость.

Демон-искуситель за левым плечом нашептывает на ухо: «Ты взрослая. Что плохого в том, чтобы переспать с понравившимся мужчиной? Когда тебе в последний раз нравился кто-то настолько, что ты вообще об этом задумывалась?»

И лицо горит от осознания женской слабости.

Как назло, Воронцов вовсе не начинает каких-то агрессивных атакующих действий, и его поведение сбивает меня с толку, вызывая волнение. Он не спешит распускать руки, действует, как захватчик, который уверен, что у него достаточно времени, и сопротивление будет сломлено в любом случае.

Воронцов опирается на стену за моей стеной, и я замираю в этой ловушке. Смешно. Кругом вода, а у меня во рту пересохло.

Напряжение растет.

Шум воды заглушают удары сердца.

Подавленное мной за день томление возвращается, постепенно нарастая. Взгляд Виктора не опускается ниже, он пристально смотрит мне в глаза, и я вижу в его зрачках отражение пламени, что его сжигает.

Того самого огня. Беспощадного. От которого не спастись.

И все правильные мысли сами вылетают из головы.

Сейчас, когда между нами двоими нет ничего лишнего: ни одежды, ни детей, ни рабочего стола, ни коллег из магазина, остаются только двое — мужчина и женщина.

Я вижу, как струи воды ударяются о мощные плечи и, разбиваясь на сверкающие брызги, стекают по ключицам на мускулистую грудь и дальше вниз, но я не решаюсь проследить их путешествие туда, где напряженный мужской орган, чуть покачиваясь, задевает мой живот.

Мне достаточно уже того, что я чувствую.

Член гладкий и подрагивает, заставляя меня трепетать.

Непроизвольно облизывая губы, наблюдаю за веной, пульсирующей на крепкой шее.

Зачарованно смотрю на пробившуюся щетину и тонкий шрам на подбородке.

Эти детали впиваются своей откровенностью прямо в мою суть.

Этот мужчина уже трогал меня. Целовал. Ласкал бесстыдно. Слышал мои стоны.

И он знает, как сделать так, чтобы все повторилось.

Поймав мой взгляд в плен своих потемневших, ставших почти черными глаз, медленно и неотвратимо Виктор склоняется ко мне, и ноги становятся ватными. Я перестаю ощущать, как вода бьет мне в спину, все пространство сужается до Воронцова. Сейчас он целый мир.

Мира греха, ожидания, неизбежности.

И когда горячие губы накрывают мои, коленки слабеют, и чтобы устоять на ногах, я хватаюсь за Виктора. Он целует меня вдумчиво, не торопясь, постепенно углубляя поцелуй, распаляя меня, вызывая огненную лихорадку, наслаждаясь моим смятением и крушением внутренней борьбы.

Но не только я падаю в эту горячую бездну. Дождавшись, пока я растворюсь в поцелуе, Воронцов притягивает меня к себе. И его руки будто горячее воды, что льется на нас. Этот жар захватывает меня. Перед глазами все плывет, и я малодушно зажмуриваюсь. Голова идет кругом от прижимающегося ко мне обнаженного тела. Жадность прикосновений Виктора отзывается во мне.

Властная ладонь ложится на мою ягодицу и стискивает ее, и внизу живота тяжелеет. Инстинктивно хочу сдвинуть ноги, потому что кровь приливает к промежности, делая ее горячей и чувствительной.

Словно чувствуя это, Виктор разворачивает меня к себе спиной и накрывает ладонью выбритые половые губки. Он вторгается пальцем между складочек и трет нежное местечко, вырывая у меня прерывистые вздохи.

Все, что я сейчас могу, это упираться в стенку кабины, тая от смелой ласки. Вода заливает мне лицо, мешая дышать, но я только покорно трепещу в стальных руках. Толстый член без всякого кокетства скользит в ложбинке между ягодиц, вызывая у меня дрожь.