Без памяти - Алекс Джиллиан, Лана Смирнова (2024)

Быть его рабыней и шлюхой — не предел моих мечтаний. И он четко обозначил вчера свое истинное отношение ко мне. За что я ему благодарна, ведь это поможет мне уничтожить его без огромных мук совести.

Рано утром мы вылетаем на вертолете к озеру Комо. Почти не разговариваем с Леоном — осадок, после вчерашнего, еще силен, и, честно говоря, мне даже смотреть на него больно. В груди саднит, ведь каждое его вчерашнее слово прошлось по моему сердцу точеным скальпелем.

«Моя жена. Единственная, кого я когда-либо любил. Единственная, ради кого я похороню этот никчемный мир. Не смей больше произносит ее имя своим грязным ртом. Не смей даже думать, что можешь сравниться с моей Ми. Ты ничто, пустое место, жалкая бесполезная подделка…», — его слова отскакивают от стен моего сознания, причиняя все больше и больше боли, возрастающей в геометрической прогрессии.

То, что Леон обнимал меня всю ночь, упираясь губами в мою шею так, словно не мог надышаться моим запахом, едва ли забирает обратно слова, произнесенные в искреннем и отчаянном порыве.

Я — никто для него. Лишь копия Эмили, подделка его невероятной жены, способная подарить ему забвение, облегчение, иллюзию счастья, но лишь на короткий срок. И я рада, что вчерашний диалог состоялся. Поскольку, мои постепенно возвращающиеся ко мне воспоминания, привносят адекватность в происходящее, делают меня хладнокровной женщиной, а не наивной девочкой, по уши втюрившейся в манипулятора, который охрененно трахается.

Поэтому, красивая, невероятно романтичная и даже сказочная локация, где проходит заключение нашего брака, не производит на меня никакого впечатления.

Вилла Балбьянелло, расположенная на берегу Комо, выглядит как королевский дворец: ее белоснежные стены и изящные колонны являются олицетворением стиля «унаследованных денег». С террасы виллы открывается великолепный вид на зыбкие воды озера и утопающие в зелени, горы. Запахи цветов, шепот ветра, пение птиц…все это должно дарить мне спокойствие, гармонию и умиротворение, но внутри себя я чувствую так, словно направляюсь на эшафот.

Я не удивлена, что Леон выбрал именно это место для бракосочетания. Здесь словно время остановилось. Безупречная красота озера Комо переносит меня в другую эпоху, а фамильный перстень Голденштернов на моем пальце и вовсе заставляет забыть о том, что сейчас двадцать первый век.

Все происходит словно в тумане. Вот меня упаковывают в нежное свадебное платье, наносят макияж, постоянно щекоча лицо разными кисточками. Вот я выхожу к алтарю в зеленеющем саду. Гостей нет, только многочисленная охрана — свадьба моей мечты, мать его. Зато вид красивый. Но он не способен залатать дыру в моей душе, что разрастается с каждым новым шагом навстречу к Леону.

Я смотрю в его серебристые глаза, пока он держит меня за руки. Стараюсь расфокусировать взор, лишь бы не видеть его, не залипать. Не вспоминать хорошие и сладкие моменты, глядя в эти пристальные зеркала, где вижу свое отражение. Зачем он так смотрит? Зачем? Смотрит так, словно я — единственная девушка на земле…

Теперь понятно, почему.

Он смотрит на меня, а видит Эмили. Он трахает не меня, а Эмили. И даже ночью за руку он держит ее, Эмили! Свою ненаглядную Ми! Свой непревзойденный шедевр! И даже на картинах его, не я, а Эмили!

Черт подери, это так больно, что невозможно дышать.

Быть заменой. Быть тенью. Быть отблеском чьей-то яркой жизни…

Скоротечное скрепление нашего союза плавно переходит в совместный завтрак. Я даже не хочу уточнять, каким образом мы законно заключили брак — думаю, для Леона нет ничего невозможного, и плевать, какое у меня гражданство. Работу с документами за него выполняют люди, а все детали — вопрос денег. Медленно пережевывая пищу, я все еще пытаюсь осознать, что происходит.