Импринт - Вероника Десмонд (2024)

То, что он говорит о своей матери так небрежно вовсе не означает, что он не любил ее. Очевидно, что между ними была какая-то связь. Я почти представляю пятнадцатилетнего Кастила, который ухаживает и присматривает за психически больной матерью, пропуская целый год в школе.

– Твои татуировки в виде различных цветов. Они сделаны в честь Каролин?

– Они – напоминание о моей главной цели.

Подождите-ка. Она умерла три года назад.

Я замираю, чувствуя отвратительное тошнотворное ощущение.

– Причина ее смерти?..

– Ее убили, – Кастил отвечает так спокойно, будто бы в этом нет ничего необычного.

– Убили?

– Официально это был суицид, но я знаю правду, – он пододвигает тарелку ближе и властно приказывает: – Ешь, Катерина. На сегодня вопросов достаточно.

***

В последнее время я только и делаю, что играю во взрослые салки.

Больше всего Кастилу нравится, когда я убегаю, а он ловит меня. Это похоже на мрачный и опьяняющий сон, от которого не хочется просыпаться.

Еще никогда в своей жизни я не чувствовала себя такой счастливой.

Две недели превращаются в какую-то извращенную, темную и привлекательную рутину. Я иду на учебу, прохожу много тестов, общаюсь с девочками, которые, к слову, устроили мне настоящую взбучку по поводу того, что я ушла из Дьявола без предупреждения. Благодаря плещущей через край энергии рисовать получается очень часто и очень продуктивно, новый преподаватель по изобразительному искусству даже направила несколько моих работ на конкурс.

Вечером Оливер забирает меня из Кингстона и отвозит в логово монстра. Кастил следит за тем, чтобы я поужинала, а затем начинает… ужинать мной. Как только я допиваю свой чай, он несет меня в спальню и трахает, пока я не начинаю плакать – обычно это означает, что я рыдаю во время очередного оргазма. Иногда он делает это прямо на обеденном столе, прижав меня лицом к холодному мрамору, который охлаждает мои постоянно горящие щеки.

Салки. Но если на улице хорошая погода, Кастил позволяет мне побегать по внушительной территории его особняка, чтобы в итоге догнать, стянуть с меня джинсы и взять, прижав к дереву. Этот вид удовольствия привлекает его больше всего, и я не буду отрицать, что не разделяю с ним его девиантные увлечения.

На моем измученном теле не осталось ни дюйма, который бы он не покрыл поцелуями. Каждая частица во мне такая чувствительная, что я начинаю намокать внизу как только, он смотрит на меня своими темными дьявольскими глазами.

Но на этом все не заканчивается.

Даже близко нет.

Его интерес ко мне не угасает, будто Кастил не может перестать прикасаться ко мне. Он жаждет меня снова и снова. Я думала, что эта странная зависимость со временем притупится, но все происходит с точностью наоборот.

С каждым днем Кастил трахает меня все дольше, больше, сильнее. И как только он выходит из меня, окрасив мою отмеченную кожу его спермой, все начинается заново – он возбуждается практически сразу. Все прекращается лишь в тот момент, когда я начинаю умолять его остановиться или когда время на часах переваливает за три утра – ему важно контролировать мой сон, мое питание, мое здоровье. Я знаю, что это ненормально, но я все равно позволяю монстру управлять основой моего существования.

В другое время Кастил работает в своем ноутбуке, пока я лежу на диване в его кабинете и делаю домашнее задание или читаю. Иногда мы читаем вместе, либо готовим ужин, отпустив Оливера. А еще мы много разговариваем о том, что изучаю я или чем увлечен Кастил.