Импринт - Вероника Десмонд (2024)

– Ты следишь за мной? Ты в курсе, что это незаконно?

– Иногда я присматриваю за тобой. Это разные понятия.

– Это одно и то же.

Я скрещиваю руки, отчего моя грудь вздымается и напрягается на ткани платья. Кастил медленно переводит на нее свой взгляд, а затем возвращается к моему румяному лицу.

– Тебе лучше сбавить тон, Катерина,

– Может быть, ты сбавишь свой – патриархальный? Я не твоя гребаная игрушка, Кастил. Тебе известно, что такое свобода?

– Моя функция допустимого, правильного и неправильного очень размыта. Я предлагаю тебе не провоцировать меня по пустяковым причинам, потому что ты единственная, кто пострадает от этого.

Мое тело дрожит из-за его тона, не подлежащего к обсуждению, и тем не менее я окидываю его снисходительным взглядом.

– Мне не нужен присмотр. Заведи щенка, если ты так нуждаешься в подчинении кого-либо.

Его глаза темнеют.

– Очевидно, что тебе нужен присмотр, Катерина. Ты не только позволила дотронуться до себя, но и допилась до невменяемого состояния. Если ты надеешься, что завтра сможешь сидеть, то я разочарую тебя, малышка.

Мои щеки покрываются густым румянцем. Он не мог сказать это вслух, еще и при постороннем человеке. Верно?..

– Ты…

– Не надо.

Я замолкаю.

С нашей первой встречи я уяснила для себя, что его невозможно победить. Кастил – высокофункциональный психопат. Он сразу проецирует на всех своего внутреннего хищника. У которого нет никаких правил, нет никаких границ дозволенного.

Убедить его в чем-то – пустой трюк. Понятия не имею, почему я пытаюсь объяснить ему свою мораль.

– Иди к черту, Кастил. Я могу постоять за себя. И что с того, что кто-то дотрагивается до меня? Может быть, я хочу этого. Может быть, я хотела Генри. У тебя определенно больные наклонности и извращенные понятия, учитывая то, что нас ожидает фиктивный брак.

Он выпрямляется с вялостью большого черного кота, и я делаю шаг назад. В воздухе произошел какой-то сдвиг. Не знаю почему, но атмосфера пульсирует удушающим напряжением.

Кастил… улыбается.

И да, я знакома с этой улыбкой. Она означает, что меня ждут неприятности.

– Нет, – шепчу я, думая, что он не услышит меня среди всего этого шума и музыки.

Но он услышал.

– Я уже говорил, что мне нравится другое слово?

Он делает шаг вперед, я – шаг назад, чуть не запинаясь из-за каблуков и высокой степени испуга. Все вокруг кружится, как в калейдоскопе.

– Мне наплевать, что тебе нравится, а что нет. Прекрати это.

– Прекратить что?

Он продолжает загонять меня в угол, пока я не упираюсь бедрами в соседний стул, за которым сидят люди.

– Эмма и Элеонор где-то здесь.

– Уже нет.

– Что это значит?

– Это значит, что они уже на пути домой. В отличие от тебя. Должны ли мы ввести комендантский час? Как насчет условия: если придешь после девяти, то тебя ждет порка с последующим безжалостным трахом до потери сознания?

Я давлюсь вдохом.

– Кастил.

– Котенок, – продолжая пугающе улыбаться, он переводит взгляд на людей за столом и произносит: – Вы ведь не против, если я заберу свое?

Молодая пара шокирующе мотает головой. Мы смотрим друг на друга несколько секунд.

Один.

Два.

Три.

Кастил шагает ко мне, и я вскрикиваю, когда он поднимает меня на руки без каких-либо усилий и закидывает на свое плечо на манер мешка. Стыд и страх покрывает каждый дюйм моего тела. Пусть в клубе сейчас и темно, но часть гостей все равно становится свидетелем его безумного доминирования.

Я шокировано молчу, не веря в то, что Кас несет меня через весь особняк. Кровь приливает к моей голове из-за перевернутого положения. Я сжимаю руку в кулак и бью его спину.

– Господи, отпусти меня!