Импринт - Вероника Десмонд (2024)

Он невозможно красивый мужчина с пугающей красотой и физическим совершенством, которое спустя семь лет стало только лучше. Прошлая влюбленность вспыхивает во мне, как ураган, и я прикусываю губу, блокируя воспоминания.

Его руки на мне.

Его запах так близко.

“Ты моя, Кэт…”

Очнись.

– Успокойся, Катерина.

Я стискиваю зубы.

– Отпусти меня.

– Нет.

Всего одно слово. Одно дурацкое слово, и я выхожу из себя.

– Я способна ходить сама, Кастил. Отпусти меня, мать твою.

По спине пробегает волна дрожи, когда его темный взгляд сталкивается с моим. Господи, почему это так… сковывает?

– Следи за словами, Катерина, или твоя задница заплатит за это. Она также заплатит, если ты еще раз будешь бегать босиком или выйдешь на улицу практическая голая.

Я замираю, не веря в услышанное. Он только что сказал “твоя задница заплатит”?

– Я не твоя гребаная собственность. Не смей указывать мне что говорить, и тем более что делать.

Кастил спокойно несет меня на руках, а когда мы заходим в обеденный зал, сажает прямо на стол. Мое лицо предательски краснеет. Мы находимся в окружении прислуги, и она становится свидетелем всей этой отвратительной сцены.

– Дафна, дай мне ее туфли. И всем выйти.

Я напрягаюсь от его обманчивого спокойствия. Дафна, молодая девушка, свирепо смотрит на меня, когда отдает Кастилу мою потерянную обувь. И даже несмотря на столь странную реакцию, я готова умолять ее не уходить, лишь бы не оставаться наедине с этим монстром.

Дверь за всеми закрывается окончательно, эхом отдаваясь в моей груди.

– Что я говорил насчет ругательств?

Он все еще заключает меня в ловушке своих рук, нависая надо мной огромной тенью. Я остаюсь совершенно неподвижной и не осмеливаюсь заглянуть ему в глаза, фиксируя взгляд на воротнике белой рубашки.

Его рука отнюдь не ласково хватает меня за подбородок.

– Посмотри на меня, Катерина.

Я отталкиваю его ладонь, будто та – ядовитая змея, впрочем, это не так уж и далеко от правды.

– Иди к черту, Сноу. Я приехала, чтобы обсудить контракт, а не участвовать в твоем спектакле. Ты больной.

Он усмехается, уже сжимая мою челюсть, и заставляет меня поднять голову. Я давлюсь вдохом, когда вижу садистский блеск в его карих глазах, но остаюсь невозмутимой.

– О, мы обсудим контракты, Катерина. Не сомневайся. Но сначала ты поешь и мы побеседуем.

К сожалению, мне нравится, как мое имя звучит на его губах. На самом деле раньше Кастил произносил его так часто, будто это было его любимое слово. Возможно, я даже… слегка придвинулась ближе, чтобы услышать его яснее.

Я такая жалкая.

– Я не собираюсь ужинать с тобой. И тем более беседовать.

– Разве я спрашивал твоего разрешения, котенок?

Мое сердце пропускает удар.

“Котенок”.

Он снова называет меня этим прозвищем.

– Почему ты такой психопат?

– Почему ты такая красивая?

– Что?..

Я задыхаюсь, пока Кастил опускается на колени и надевает на меня мои потерянные туфли. Когда его большой палец касается голой кожи, мой рот приоткрывается, а щеки опаляет жаром. Матерь божья. Я смотрю на него сверху вниз.

Его ладонь двигается вверх-вниз по моей голени, и я чувствую это прикосновение даже через ткань брюк.

– Я давно тебя не видел.

Каждый дюйм в моем теле леденеет от нежного и печального тона в его глубоком голосе. В какие игры он играет?

– Ты не имеешь права меня касаться, – почти шепчу я, не в силах отвести от него взгляда. Ну вот, я попалась в ловушку. – Отпусти, Кастил.

Он встает, и мой позвоночник резко выпрямляется, когда мужчина нависает надо мной. Кастил скользит пальцами по моей шее и переходит на щеку.