Принимающий удар - Пайпер Лоусон (2024)

— Я надеюсь, ты сделаешь лучший выбор, чем я. У меня много колец. Только одно я не смог удержать.

Я не особо слежу за отношениями парней, но таблоиды подняли шумиху из-за пары его разводов.

— Ты всегда напоминал мне меня самого, — говорит он.

— Это большой комплимент.

— Это хорошо для баскетбола и плохо для тебя. Видишь, ты неумолим. Никогда ничего не видишь за пределами площадки. К тому времени, когда я поднял глаза, было уже слишком поздно. Я подошел, потому что почувствовал облегчение, когда увидел, что, похоже, ты больше так не играешь. Продолжал видеть, как ты смотришь на трибуны, как будто ты по уши влюблен. Не теряй этого.

Еще одна группа парней подходит, чтобы поздравить меня, но я сосредоточен на словах Зейна.

Я не могу потерять ее. Не могу.

25

КЛЭЙ

— Чертовски отличная игра, — приветствует меня Харлан, когда я сажусь за столик напротив него и расстегиваю молнию на куртке. Я беру картошку фри с его тарелки.

Подходит официантка.

— Тебе что-нибудь принести, Клэй?

— Кока-колу. Спасибо.

— Бунтарь, — когда она уходит, глаза Харлана мерцают. — Когда я пришел, ты вовремя явился на тренировку и отработал броски. Ты был в порядке. Теперь все нужно оптимизировать. Питание, сон — все отслеживается и улучшается до мелочей. Нет такого понятия, как «достаточно хорошо».

Я размышляю об этом, пока мне приносят колу, и я делаю глоток.

— Ты говоришь так, будто скучаешь по тем временам.

— Я скучаю по тому времени, когда к парням относились как к людям, а не как к табло.

Кожаный диван скрипит, когда я отодвигаюсь назад и изучаю нашего менеджера.

Он крутит пиво в руке, прежде чем сделать большой глоток.

— В отсутствие тренера все стало сложнее. Эмоционально тяжело всем, потому что никто не предполагал, что он будет снова в строю через неделю. Вот почему я хочу поговорить о Лос-Анджелесе.

Дружелюбие исчезает из его глаз, сменяясь решительностью.

— Я звонил твоему менеджеру в эти выходные…

— Я не хочу обмена.

Его ноздри раздуваются.

Я уверен, что слова звучат в его ушах так же странно, как и в моих устах.

— С каких пор?

— Уже некоторое время, — отвечаю я.

Я всегда думал, что взять под контроль свою судьбу — значит попасть в лучшую команду и оставить себе наследие. Что, если я все это время видел все неправильно?

Харлан ругается под нос.

— Всю свою карьеру ты знал, что ты лучший. Но я не буду строить команду вокруг человека, который не хочет быть здесь. Нельзя построить дом на плохом фундаменте.

— Я могу возглавить эту команду, — говорю я.

— Но хочешь ли ты этого? Или все дело в Нове?

Мои руки сжаты в кулаки.

— Я думаю, ты не имеешь права задавать вопросы о моей личной жизни. Но я бы не был первым игроком, который принял решение остаться рядом с людьми, которые ему небезразличны.

Так я покажу ей, что я предан нам. Совместному будущему.

Я могу дать ей часть стабильности, которой она жаждет, не принимая решений за нее.

Выражение лица Харлана немного смягчается.

— Она определенно хорошо на тебя влияет. И мне жаль, что я пытался разлучить вас. Я думал, что так будет лучше, но это не значит, что это правильно.

Я двигаюсь на своем месте и делаю еще один глоток своего напитка. Видимо, какая-то часть меня тоже так думала, иначе я бы этого не сделала.

— Ты все еще спишь на диване?

— В свободной спальне, — поправляет он.

— Разница невелика.

— Не в том смысле, который имеет значение, — Харлан перекинул руку через спинку дивана. — Мар из-за чего-то переживает. Но она не говорила со мной об этом.

Тот факт, что он тоже страдает, притупляет мою враждебность к нему. По крайней мере, в этом мы похожи.

— Я говорил серьезно, Харлан. Я предан этому месту. Этой команде.