Мария - Сара Брайан

Возможно, она упускала очевидное, и это был сам Лука. Лука не скрывал, что ненавидит их отца; он сам говорил ей об этом. Она просто подумала, что если он хочет это сделать, то он это сделает.

Не выспавшись, Мария потерла уставшие глаза, пытаясь собраться с мыслями, чтобы понять, кто виноват в том, что Лео оказался в больничном халате.

Кто бы ни подорвал внедорожник, он знал, что тот использовался для перевозки Лео и ее в школу и обратно. Итак, попала ли бомба в цель или промахнулась?

Если это был член семьи, то они не только пришли за ребенком Данте, но и нарушили одно из самых отвратительных семейных правил - не причинять вреда детям. Все, кто моложе восемнадцати лет, были вне закона, без исключений. Это было правило, введенное по приказу ее отца. До этого мафия всегда делала то, что должна была делать, лишая ребенка жизни, если это было необходимо, независимо от того, какой ценой доставалась его душа. Кем бы ни был Ван-Шот, он ничем не отличался от Люцифера и тоже будет наказан не иначе.

Мысль о лице брата вызвала в ней муки, которых она не испытывала раньше, даже когда умерла ее мать.

— Куда ты хочешь, чтобы я отвез тебя? — Тихий голос Кейна прорвался сквозь ее яростные мысли.

— Мне все равно, лишь бы не домой.

Откинув голову на подголовник, она смотрела, как дождь льет по окну, слушая, как дворники на лобовом стекле приходят в движение, такое же быстрое, как и ее ярость. Она закрыла глаза, желая, желая и молясь, чтобы последняя неделя ее жизни исчезла. Тогда она сможет запретить Лео приближаться к этой машине.

Рука на ее плече заставила ее поднять ресницы, чтобы увидеть Кейна, смотрящего на нее.

— Пойдем.

Она должна была остаться на месте, не выходить из машины и попросить его отвезти ее обратно домой... но она не стала этого делать. Мария нуждалась в нем сегодня так, как никогда ни в ком не нуждалась.

Кейн был нормальным.

Он не был Карузо.

Или Лучано.

Тем, кем Доминик никогда не станет.

Тем, кем никогда не станет Доминик, и тем, кем никогда не станет Мария.

Но на одну ночь... она могла бы им стать. Именно это заставило ее выйти из машины и войти в его квартиру.

Быть Карузо было смертным приговором. Либо это опускало тебя в землю, либо убивало такую часть души, что никакой особняк или Louis V не стоил того, что за него пришлось заплатить. Это точно не стоило глаз Лео.

— Вот. — Кейн осторожно подвел уставшую Марию к своему дивану. — Садись.

Мария опустилась на диван, осматривая его квартиру. Она была такой маленькой и уютной, и ее потрясло то, что она ей так понравилась. Самое лучшее в его квартире было то, что дрожь, от которой она страдала последнюю неделю, прошла... было ощущение, что она наконец-то начала согреваться. Даже холодная Мария не шла ни в какое сравнение с ледяной больничной палатой.

Подняв ноги на кушетку, она, как теплый котенок, свернулась калачиком на уродливом материале, погрузившись в толстую обивку.

— Мне нравится твой дом.

— Боюсь, он не сравнится с вашим, — сказал он, присаживаясь рядом с ней.

— Большие дома могут обмануть тебя, заставив думать, что это дом, когда это не так.

Перекинув руку через спинку дивана, он устроился поудобнее.

— Ну, тебе должна нравиться пара вещей в нем.

— Да, мой шкаф, — честно ответила она о своей любимой части музея, в котором жила. — И Лео, но сейчас его там нет.

— Как он? — Тон Кейна стал таким серьезным, что она почти почувствовала его собственный гнев.

— Не очень хорошо. — Ее прекрасного младшего брата коснулось уродство их семейного бизнеса. — Но он будет жить.

С ценой.

Рука, лежавшая на спинке дивана, опустилась, чтобы ласково убрать ее волосы за ухо.

— Я могу что-нибудь сделать?