Дар любви - Мэдлин Бейкер

Приглушенное ругательство сорвалось в его губ, он взглянул на нее, и у него перехватило дыхание когда она медленно приподнялась, а покрывало упало, обнажив ее тело до талии.

Казалось, свет от костра ласкал ее, отражаясь в волосах, трепеща на обнаженных плечах и груди. Молча она протянула к нему руки, извечным жестом приглашая разделить с ней ложе.

Крид чувствовал, как наливаются свинцом ноги. Еле слышно прошептав ее имя, он рухнул на колени и схватил ее в объятия. Он почувствовал тепло и аромат, источаемый ее кожей. Она приглашала. Искушала. Она обвила руки вокруг его талии; он услышал на ее устах свое имя. Потом она поцеловала его и, крепко прижавшись, увлекла за собой на постель.

Где-то в глубине сознания он понимал, что не прав, что надо бы воспротивиться, но от страстных поцелуев кровь загоралась и густела, превращаясь в лаву, сметавшую все на своем пути, оставляя только вкус ее губ и жажду прикосновения.

Он накрыл ее своим телом и, скользя руками по шелковистой коже, стал целовать ее горящим и истомленным страстью ртом. Для него, осужденного на страдания, Джесси воплощала единственную надежду и спасение.

Объятия становились все крепче по мере того, как он продолжал целовать ее. Возглас боли и наслаждения вырвался из его груди, когда ее язык прикоснулся к его, приглашая к игре.

Ее руки, нервные и возбужденные, обнимали его спину, плечи, грудь. Она тихо постанывала, слыша неровное дыхание Крида в ответ на ее руки, плавно скользившие по теплой коже его груди.

Он хотел ее. И каждый поцелуй говорил ей об этом. Она ощущала это по заставлявшему его дрожать напряжению, по тому, как он с внезапным жаром прижимался к ее животу. Она улавливала это в его голосе, шепчущем ее имя. В голосе слышалось томление, неутоленное желание.

И она трепетала, ожидая чего-то такого, чего сам не совсем понимала. Она имела кое-какое представление об этом, но никто и никогда не говорил ей, каким необузданным смятением чувств сопровождается акт любви. Она вдруг почувствовала себя испуганной, возбужденной, нетерпеливой. И в глубине своего существа ощутила потребность развеять все сомнения Крида и дать ему настоящую любовь, которой, как она знала, он не испытывал никогда.

Она потянула за рубашку, и он сбросил ее. Прикосновение его обнаженного тела опьянило ее, и она еще теснее прижалась к нему. Его кожа цветом напоминала темную бронзу, в то время как ее — мерцающую слоновую кость. Он отличался силой и напористостью она — податливостью и мягкостью.

Джесси заглянула в глубину его затуманенных глаз и увидела в них отражение своей жажды, собственного сильного желания. Но еще она увидела сомнения. Его сомнения.

В надежде стереть их раз и навсегда, она прошептала слова любви, надеясь, что они заставят его признаться в тех же чувствах. Но она никак не ожидала, что вместо этого он отпрянет, как будто его ударили.

Крид внимательно смотрел на Джесси сверху вниз. Ее губы распухли от поцелуев, а глаза светились огнем желания. В этот момент он понял, что не сможет этого сделать; не сможет лишить ее невинности. Ведь ей только недавно исполнилось восемнадцать, перед ней открывалась вся жизнь. Она заслуживала большего, чем мог ей дать изнуренный жизнью полукровка, наемный убийца.

— Нет, Джесси, — резко сказал он.

— Что «нет»?

Она потянулась к нему, но он схватил ее руки и безжалостно сжал.

— Я не хочу, чтобы ты растрачивала свою любовь такого человека, как я, — сказал он. Высвободившись, она встала и набросила одеяло.

— Крид! Черт возьми, Крид Мэддиган, ты не поспеешь поворачиваться ко мне спиной!

— Иди спать!

— Нет.

Од старался не смотреть на нее, понимая, что ему хотелось бы забыть о своих добрых намерениях и нырнуть к ней обратно под одеяло.

— Черт возьми, Джесси, делай то, что я тебе сказал!

— Ты мне не отец. — Глаза ее сузились от гнева. — И не муж, чтобы приказывать! Ты не имеешь права указывать мне, что делать.