Да здравствует король - Кай Хара

Медленная, сексуальная и довольная улыбка растягивается на его лице, стирая все сомнения, которые у меня были раньше.

Видимо, расстояние между нами было плодом моего воображения.

— Ты у меня уже есть. — Он еще крепче сжимает меня в объятиях, прижимая к себе еще ближе, пока он ведет нас по комнате.

В его словах звучит правда, которую я редко слышала от него.

— Ты не видел Роуга? — спрашиваю я Риса.

Он стоит в стороне и смотрит на Тайер и Картера. Последний удивил ее сегодня утром, прилетев в Швейцарию и неожиданно появившись у дверей наших апартаментов.

Они танцуют посреди комнаты и выглядят как счастливая пара. Только я могу сказать, что она чувствует себя неловко. Ее плечи напряжены, тело скованно, она бросает украдкой взгляды в сторону Риса.

Мужчина, о котором идет речь, крепко сжался, его взгляд прикован к руке Картера, обвившейся вокруг талии Тайер. Он не слышит моего вопроса, его внимание полностью приковано к Тайер. Я осторожно кладу руку ему на плечи, привлекая его взгляд к себе.

— Роуг? — спрашиваю я.

Он пожимает плечами и снова переводит взгляд на мою лучшую подругу.

— Не видел его.

Я тоже. Когда мы закончили наш танец, он просто поцеловал мою руку и ушел. Я тогда не обратила на это особого внимания, подумав, что он пошел выпить, но его не было уже больше часа.

Я общалась с друзьями, знакомилась с новыми людьми, даже столкнулась с отцом Роуга. Он загнал меня в угол в комнате, спрашивая, как дела у Роуга. Я ответил ему банальностью на банальность, сглатывая ненависть в горле и сохраняя спокойствие, зная, что Роуг не захочет, чтобы я устраивала сцену.

Однако с тех пор человек, о котором идет речь, так и не появился.

Я бесцельно брожу по коридорам АКК.

Вытащив телефон, я отправляю ему короткое сообщение.

Я: Где ты?

Когда через пять минут он не отвечает, я кладу телефон обратно в сумку. Может быть, он отвечает на звонок в одной из этих комнат?

Я начинаю с конца коридора, открываю дверь сначала в класс английской литературы, затем в комнату, где, как я знаю, проходят европейские исследования, и обнаруживаю, что обе они пусты. Открываю третью дверь и тоже обнаруживаю, что она пуста. Слегка разочарованная его отсутствием, я иду к следующей двери.

Интересно, ушел ли он домой и просто не сказал мне об этом? Мы все еще работаем над его несовершенными коммуникативными навыками, поэтому я не удивлюсь, если он так и сделал.

Я открываю четвертую дверь, решив, что эта будет последней, которую я проверю, если не найду его, и спотыкаюсь, когда вижу спину мужчины и женские руки, обвивающие его шею. Его голова наклонена, руки обхватывают ее талию.

Я уже собираюсь извиниться за то, что помешала, когда мужчина отряхивает пиджак, отбрасывая его в сторону, и срывает галстук.

Он все еще не повернулся, но я знаю, как движется это тело. Я видела, как такие же руки срывали с него и с меня одежду, когда он отчаянно пытался добраться до голой кожи.

Словно наблюдая за крушением поезда в реальном времени, я застыла, глядя, как он снимает свою рубашку.

Я знаю эту спину. Широкие плечи, узкая талия, ямочки на позвоночнике чуть выше талии. Я знаю это тело, оно изгибалось надо мной десятки раз.

Его голова поворачивается в сторону, когда не сразу раздается звук открывающейся двери, и я узнаю прядь волос, которая падает ему на щеку.

Я узнаю руки на талии другой девушки.

Я узнаю зеленые глаза, которые смотрят на меня мертвым взглядом.

— Роуг? — спрашиваю я, мой голос тихий и недоверчивый.

Этому должно быть другое объяснение. Этого не может быть, не сейчас.

Прежде чем он успевает что-то сказать, голова Лиры — высовывается сбоку.

Дежавю очень сильное, мой мозг сливает воедино воспоминания о том, как я впервые застала его вот так с ней, с этими свежими образами нового предательства.