Последний шанс - Сара Руиз

— Моей подчиненной? Нет, Джеки. Это ты её нанял. Она твоя подчинённая. А резюме у неё есть? Ты хотя бы навёл о ней справки? Попросил у неё рекомендательные письма?

— Это входит в список моих дел.

Я беру со стола ручку и стикер и записываю для себя напоминание о том, что мне нужно навести о ней справки. А затем, немного подумав, добавляю: «Редкий Гибсон, наклейка с флагом Ирландии на обороте».

— Можешь не утруждаться и не добавлять ничего в свой список дел. Она не будет здесь работать. Найми кого-то другого.

Я швыряю ручку на стол.

— Олли. Ты присутствовал сегодня на собеседованиях. Они прошли ужасно.

— Я бы не стал торопиться с выводами.

— Они были скучными.

— И что? Я не понимаю, зачем нам вообще кто-то нужен. Зачем менять паб? Бизнес идёт… нормально.

Он говорит последнее слово так, словно точно знает: это полное дерьмо. И ведь так оно и есть. Я начинаю медленно вращаться на офисном стуле, а затем останавливаюсь, когда снова оказываюсь к нему лицом.

— Ты уже знаешь, что это не та жизнь, которую я для себя хотел, но у меня нет другой. Меня убивает находиться здесь каждый день, и то, что я живу прямо над этим местом, которое всё ещё ощущается как его. Прошло уже пять лет, но хотя мы убрали большую часть его вещей, это…

Как бы объяснить? Наш отец мёртв, но иногда я этого не чувствую. Я не могу сказать, что ненавижу свою жизнь в Кобе, хотя я её и не выбирал. И всё же… Я всё ещё чувствую себя так, словно живу ту жизнь, которую хотел для меня отец. Управляю этим пабом, чего он также хотел от меня. Живу в этой квартире, которую выбрал он. Но всё, чего я хочу, это чувствовать себя спокойно и в кои-то веки управлять своей жизнью. Моей жизнью.

Но невозможно чувствовать умиротворение, когда тебя всё ещё преследует призрак человека, который однажды вывихнул тебе запястье за то, что ты забыл поставить молоко на ночь в холодильник.

Но если кто-то и способен меня понять, то это Олли.

— Я хочу, чтобы это был наш паб. Я хочу его изменить, но… я не знаю, что ещё можно сделать. И тебе, мой дорогой брат, каким бы чудесным и, осмелюсь сказать, весёлым ты ни был, и без того хватает забот. И наш багаж слишком тяжёлый, чтобы мы могли сделать всё это самостоятельно. Нам нужен взгляд со стороны. Нам нужен кто-то, кто не связан ни с ним, ни с этим местом, ни с тобой, ни со мной. Сейчас самое идеальное время. И маме будет легче, если мы сделаем это, пока она на отдыхе с Эдом. И Рэйн идеально подходит для этой работы, даже если на бумаге это не так.

Олли вздыхает, и я понимаю, что он начал уставать.

— Ты уверен, что у вас с этой девушкой ничего нет?

— Ну, конечно, между нами что-то пробежало, но это не то, что ты думаешь.

Он скептически смотрит на меня.

Я снова делаю медленный оборот на стуле.

— Ладно, может быть, то. Совсем немного.

Я хватаюсь за стол, чтобы остановиться, и подпираю подбородок рукой.

— Она… симпатичная. И ещё смешная.

Я не свожу глаз с расписания на стене, но, когда говорю о Рэйн, снова вспоминаю о её губах. Я бросаю взгляд на Олли, который самодовольно смотрит на меня.

— Взгляни на меня, я великолепен. Конечно же, между нами должна была пролететь искра, но я не поэтому предложил ей работу.

— А почему?

— У меня хорошее предчувствие.

— Если ты хочешь меня убедить, то этого недостаточно.

Я отвожу взгляд, чтобы собраться с мыслями, и моё внимание привлекает угол стола. Жаклин вчера упала, когда они с Джози бегали здесь. Что если она ударилась головой об угол стола? Ведь у неё такие густые волосы; мы могли не заметить шишку у неё на голове. А что если у неё случилось кровоизлияние в мозг? Я не видел, как она упала. И она не сказала ничего насчёт головы, только про коленки. Но что если…

— Джеки.

Я поднимаю глаза на Олли.

— Как там крошка Джэкки? У этого ребёнка столько энергии. Она не стала дольше спать?