Управляй мной - Мишель Хёрд

Отойдите с дороги, люди. Мой мужчина здесь.

Кто-то хватает меня за руку, и меня дергают назад. Когда я вижу, что это мой отец, беспокойство разливается по моим венам.

Хоть я и не лажу со своей семьей и ненавижу то, что они со мной сделали, я не хочу, чтобы из-за меня разразилась война.

— Что все это значит? — требует мой отец.

Николай останавливается перед нами, выглядя как темный принц, готовый отомстить за честь своей принцессы.

Мой отец игнорирует Николая и свирепо смотрит на Дэмиена.

— Не помню, чтобы приглашал тебя.

— У тебя есть то, чего хочет мой сын, — отвечает Дэмиен.

Меня дергают еще дальше назад, и я спотыкаюсь, чуть не упав на задницу.

— Еще раз дернешь ее, и я оторву твои гребаные руки, — рычит Николай, выражение его лица настолько мрачное и опасное, что у меня по спине пробегает холодок.

— Отпусти меня, — шиплю я, прежде чем мне удается высвободить руку из хватки отца. Я бросаюсь вперед, и Уинтер хватает меня за руку, притягивая к себе. Когда ее рука обвивается вокруг меня, я испытываю эмоциональное облегчение от того, что нахожусь с Ветровыми.

Я снимаю кольцо с пальца и бросаю его к ногам Антонио, а затем прижимаюсь к Уинтер.

— С тобой все будет в порядке, моя малышка, — воркует она.

Чувствуя ее материнскую любовь, я прикусываю нижнюю губу, чтобы не расплакаться.

Как может женщина, которую я знаю всего неделю, относиться ко мне по-матерински больше, чем та, которая родила меня? Это безумие.

— Мне не следовало покидать остров, — шепчу я.

— Все в порядке. Мы приехали забрать тебя домой, — уверяет она меня.

— Эбигейл принадлежит мне, — заявляет Николай с такой властностью, что Антонио бросается к группе гостей, пытаясь слиться с ними.

— Она моя дочь, — рявкает мой отец. Он заливается недоверчивым смехом. — А Виктор знает, что ты здесь?

— Братва не имеет к этому никакого отношения, — бормочет Николай. — У Виктора здесь нет власти. Это касается только нас с тобой, Сартори.

Уверенное выражение лица моего отца колеблется.

Моя мать осушает свой бокал шампанского, и наливает себе еще один, наблюдая за разворачивающейся драмой без особого интереса.

Какой пустой жизнью, должно быть, она живет. Таким было бы и мое будущее, если бы я не встретила Николая.

Николай нетерпеливо вздыхает, затем спрашивает:

— Как ты хочешь с этим разобраться?

— Все вон, — рявкает отец на гостей.

Они все спешат убежать как можно быстрее, Антонио бежит вместе с ними.

Трус.

Когда остались только Ветровы, Сартори и Д'Анжело, отец говорит:

— Эбби — ценный актив.

Мои брови приподнимаются, и я качаю головой, глядя на человека, который называет себя моим отцом.

— Сколько? — Требует Николай.

Я не могу поверить в то, что слышу, но, понимая, что Николай пытается избежать кровопролития, не могу расстраиваться.

Отец переводит взгляд на меня, и все, что я вижу, — это жадность.

— Я бы получил от Антонио пятьдесят миллионов евро в день их свадьбы.

Ты… что?

Уинтер крепко обнимает меня, словно пытаясь утешить, потому что отец продает меня.

— Сколько ты хочешь, Сартори? — кричит Николай, ярость переполняет его голос.

— Удвой эту сумму.

Господи Иисусе. Сто миллионов евро. Это же чертова куча денег!

Мои глаза мечутся между отцом и Николаем. Напряжение нарастает, и я жду, что один из них вот-вот достанет пистолет.

— И, конечно, приглашение на свадьбу, — добавляет отец. — Ты же не хочешь, чтобы такой актив, как Эбби, слишком долго оставалась свободной. Другой мужчина мог бы сделать мне более выгодное предложение.

Николай бросается вперед, и наносит несколько ударов кулаком по лицу моего отца.

Дэмиен быстро оттаскивает Николая назад, затем шепчет:

— Сохраняй спокойствие. Сосредоточься на том, чтобы вытащить Эбигейл отсюда.