Вернуть Небо - Alexandrine Younger

Помешивая кофе в изящной фарфоровой чашечке, Павлова пытается окончательно сбросить с себя любые признаки сна. Утренняя беседа нисколько не выводила её из себя, как бы то не казалось Софке, а наоборот. Голос настойчивого собеседника приятен, потому что иначе и быть не может. Лиза постепенно выходит из пятничного транса, убеждая себя, что морок лишь временный, а от любых катаклизмов, ураганов и бурь у неё есть действенное лекарство.

Однажды урвала в единственном экземпляре.

— Не меньше твоего хочу домой, поверь мне! Что? Всем про Эрмитаж и Летний сад свой любимый рассказываешь, слушают с открытыми ртами? Молодец, хвалю, но где мы служим теперь? Москва! А теперь какой вопрос? Когда приеду, сколько ждать? Жди к шести. Обещаешь не уронить нос, Буратино? Ловлю на слове! Ладно, просыпайся окончательно, привыкай к столице. До скорого, хороший мой…

Закончив разговор, Лиза как ни в чем не бывало продолжает попивать ароматный кофе, а Софа картинно зевает во весь рот. Жена Пчёлы хорошо и давно помнит, что золовка демонстративно закрывала уши, когда кто-либо поблизости изображал из себя огнедышащего дракона, но её это не смущает.

Павловой остаётся обречённо вздохнуть, досрочно завершая завтрак. Ей не до сонных позывов, когда впереди масса дел, которые заставляли не думать о посторонних вещах.

Не думать, Лиза!

Или подумать об этом завтра. Как та самая Скарлетт…

— Софка, да вижу я, что у тебя зубья свои акульи, а не вставные, — Елизавета поднимается из-за стола с твердым намерением растормошить родственницу, — но ты поторопись, нас же Томка с Марусей ждут. У меня перед ними штраф в один день накапал, пока я тут неожиданные факты о вашей жизни узнаю.

— Всегда готова, как пионер, товарищ семейный капитан, но знаешь, что скажу тебе? — медленно вставая вслед за Лизой, Софа резко трясёт головой, пытаясь придать себе бодрости. — Ты удав, Павлова! У меня бы уши завяли столько предъявы слушать, как будто, блин, в тундру переехали, а не в столицу родины. По ушам надавала бы…

— С чего бы мне не дать слово человеку, мнение которого меня действительно волнует больше всего?

— На шею сядет, помяни моё слово!

— Кто б говорил, Софико, не преувеличивай!

— О человеках, кстати, Лиз, больших и маленьких… — без сына дома стало ощутимо тише, и не сказать, что Пчёлкиной по нраву это предательски ровное спокойствие. — После больницы шуруем к свёкрам, а то у Темыча от обилия сладкого слипнется одно место!

— Ладно тебе, Соф, внуков любят больше, — и всё спускают им с рук, не видя греха в безобидных лицах. — Сама-то себя помнишь?

— Фиг с ним, пусть ребенок развлекается, — про себя Софка подсчитала, что на дополнительные сборы ей нужно не более трех минут. — Ты пошла машину прогревать?

— Да, Пчёлка, жду тебя внизу, — крепче запахнув пояс черного пальто, Лиза несколько раз покрутилась перед зеркалом, убеждаясь в том, что всё в порядке.

— Неотразима, — Софа отвешивает Павловой обширный комплимент, хитро подмигивая, — красива и несравнима, чтоб там некоторые следачки при твоем виде воздухом поперхнулись!

— Софа, мать твою, ну прекрати, это не твоя война!

— Я не воюю, подруга, я констатирую.

— Константиновна, собирайся, а то пешком пойдешь!

— Всё, бегу галопом!

— Я запомнила!..

Лиза с удовольствием бы поставила вчерашний вечер на паузе девятнадцати часов, не вспоминая то, что пыталось вывести её из душевного равновесия.

Ну подумаешь, что Витя и Софа совершенно случайно забыли ей поведать о том, что её бывший жених живет с ними в одном доме, разве что подъезды разные. И машины то они рядышком паркуют, и Космос к ним в гости захаживает, но без Карины; о последней Лиза предпочитала вообще не рассуждать, потому что не питала к ней теплых чувств с более давних времен, чем можно представить.