Небо в алмазах - Alexandrine Younger

— Бля, ну что я тебе кудахтаю тут? — Кос же был солидарен с другом, у которого в мозгах плотно засело одно имя, несмотря на то, что, в общем-то, Пчёлкин вел прежний полупьяный образ жизни. — Посуди сама, кто там звезда вечеринки!

— Поехали уже! Там полный дом гостей будет, откуда мне знать?

— С ней Пчёла! Какой там до гостей! Ты что не понимаешь, чем там пахнет? Спорим!

— Во-вторых… — Павлова выдержала паузу, прежде чем опять прыснула от смеха. — Сваха, хватит подрабатывать на моем брате! Разве я могу залезть в эту голову, заплывшую мёдом?

— Ой, Павлик, ты, Морозов, какой там мед? «Жигулевское» рекой, марку бы сменил, бестолочь!

— Не буду их сводить, и тебе не советую.

— Я могу зато!

— Космос!..

Любимое имя из уст Лизы выскочило, скорее, обреченно. Знала, что Холмогоров не исправим…

89-й. С днем рождения, Софа!

OST:

— М. Муромов — Яблоки на снегу

— Steve Miller Band — Abracadabra

Софа ждала своего дня рождения с детской непосредственностью. Ровно за два месяца она начинала отсчитывать деньки до семнадцатого июня, зачеркивая цифры в календаре. На первом курсе института знаменательная дата обрела для неё таинственный смысл. Это первый день рождения, который Софка отмечала без родителей, а усилиями друзей. После знакомства с Лизой их круг общения совпадал на все девяносто девять процентов, и Софа замечательно чувствовала себя в компании, которая окончательно сформировалась, когда к ним присоединилась Тома.

Все вместе собрались и на день рождения Софки, но главную скрипку решился играть Пчёла, заводила праздника. Он влетел в квартиру Голиковых, пряча за спиной милый букетик из розовых пионов. В честь их чистой и светлой дружбы, вечной, как мир…

Неутомимая Софа уговорила явиться и Фила, ради такого повода пожертвовавшего своей тренировкой. «Не могу же я одна тащить пьяного Пчёлкина!». Валера откликнулся на призыв, и задача облегчалась тем, что на собрании клятвенно обещала быть Тома, чтобы хоть как-то сдерживать градус безобразия.

Не уехали бы старшие Голиковы на дачу, то не видать бы их дочери такого веселья, и поэтому Софа пользовалась моментом. Молодежь веселилась и не берегла печень, а из кухни чувствовался сигаретный дым. Сегодня можно было всё, и гости этим пользовались. О спокойствии и благополучии соседей не беспокоился никто: июнь радовал жарой, из-за которой дом, сплошь и рядом населенный партийными работниками, машинами отправлялся за город.

Хозяйка праздника веселилась, не скрывая бурной радости. Раз в пять минут прибавляла громкость на магнитофоне, а заодно успевая выговаривать что-то Пчёлкину, который отвечал за всеобщее алкогольное опьянение. Витя притащил ей новый кассетный магнитофон марки «Электроника», и пытался его наладить, не допуская в это дело других. Космос не мог не выразиться про «короля вечерины», которым возомнил себя назойливое насекомое, и безвременно павшую в пчелином организме бутылку «Васпуракана». Софа же старалась следить за тем, чтобы квартира не превратилась в гремящий бедлам, но с каждой новой песней, которой подпевал Пчёла, сделать это было все сложнее.

А с Пчёлкиным бывает легко? Он из простого «привет» лепит целую феерию. Любая тема для обсуждения часто выливалась в спор двух противоположностей, в котором не было особого смысла. Даже сейчас, когда они так бодро выплясывают под «Яблоки на снегу», Пчёла не забывает переговариваться в прежней боевой традиции.

— Когда-нибудь я привью тебе хороший вкус? Мохнатый, на нас люди смотрят, хватит, что ли, за талию лапать! Уже хряпнул, да?

— Ещё чего удумала? Бля, тоже возомнила, мать, смотрят! Кос и Лизка на кухне обжимаются, а Фил завис на царице всех наук.

— Не лезь к ребятам!

— Полегче, студентота, — девушка была притянута ближе, вровень к музыкальному — «я больше не могу…», — и отстань от кепаря, он модный.