(Не)идеальная девочка - Настя Мирная

— Зачем? — отбивает с теми же хриплыми интонациями, что и я.

— Просто давай сядем, ладно?

Не знаю, как хватает храбрости просить, но это далеко не последняя просьба, которую мне предстоит озвучить.

Парень вытаскивает руки из-под моей футболки и, отойдя на шаг, заглядывает мне в лицо, стараясь прочитать мысли. Натягиваю спокойное и даже безразличное выражение, но видимо, меня выдают глаза. Север тяжело вздыхает и медленно выпускает воздух. Наклоняет голову и, качая из стороны в сторону, потирает переносицу.

— Что ты сейчас делаешь, Насть?

Ничего не отвечаю. Просто беру его за руку и иду к Мерсу. Торможу у водительской двери и, немного поразмыслив, открываю заднюю, став на подножку, запрыгиваю в салон. Мышца за рёбрами пинпонговым мячиком скачет по грудной клетке, оставляя разрывы на внутренних органах. За шумом крови и ошалелым пульсом даже не слышу, как закрывается дверь за спиной Артёма.

Что бы ни случилось… Как бы он не принял мои действия, я не стану жалеть об этом. С ним я поняла одну простую вещь: лучше пожалеть о том, что сделала, чем о том, чего не сделала.

И я делаю. Перекрещиваю руки и опускаю к краю футболки, сжимаю пальцами и под пристальным взглядом любимого стаскиваю её с себя. Слышу только, как со свистом влетает кислород в его лёгкие и как со скрипом покидает их.

— Что ты делаешь? — сипит, рассматривая мой почти обнажённый торс.

Ох, знал бы он, что я собираюсь сделать дальше.

— Можешь и ты снять?

Опускаю глаза, потому что выдерживать его затуманенный взгляд сейчас слишком сложно. Он опять шумно выдыхает и стаскивает футболку через голову. Смотрю, не моргая, как сантиметр за сантиметром открываются новые участки его накачанного тела, и тяжело выдыхаю, так же, как и он несколько секунд назад.

И вот мы сидим на заднем сидении машины, голые по пояс, и пожираем друг друга глазами в прямом смысле этого слова. Я тактильно ощущаю, как его взгляд оглаживает живот, задевает грудь, ласкает плечи, обжигает шею, вцепляется в губы. Машинально скольжу по ним языком. Во рту внезапно становится сухо, и слюны не хватает даже для этого действия. Моё дыхание учащается, хотя, казалось и так разносится ураганом, способным вырывать из земли деревья.

Жду, что Северов набросится на мой рот, но он не делает этого. Просто смотрит, словно ждёт моих дальнейших шагов.

— Ты очень красивый. — выписываю настолько тихим и сиплым голосом, что он кажется мне чужим и каким-то далёким.

Ощупываю глазами мощную шею, крутые плечи, жилистые руки, кубики пресса. Слежу за светлой дорожкой волос, начинающейся под пупком и скрывающейся за поясом джинсов. Краска заливает не только щёки, когда думаю о том, что находится ниже.

Он действительно офигенный. Его тело бугрится мускулами, но не так, как у бодибилдеров, не знаю даже как описать, мягче что ли, аккуратнее, гармоничнее. Даже под одеждой было видно, что он качается, но теперь понимаю, что делает это без фанатизма. Не знаю, как других, но меня никогда не привлекали потные перекачанные мужики, у которых бицепс толще, чем моя талия. А Артём, он…

— Идеальный. — выдыхаю единственное слово.

Больше воспроизвести ничего не выходит.

В ротовой полости воцаряется пустыня с зыбучими песками и без капли влаги, когда, наконец, смотрю в его глаза. Зрачки расширены настолько, что даже по краю радужки невозможно понять, какого они цвета на самом деле. Сейчас они полностью чёрные. Его грудная клетка резко вздымается и тут же опадает. Пальцы с силой сжимают спинку водительского сидения, словно если он её отпустит, то весь мир рухнет.