(Не)идеальная девочка - Настя Мирная

С трудом вынуждаю держать открытые ладони и не сжимать в кулаки.

— Что "и", Настя? — шиплю сквозь зубы, здесь сдержаться не удаётся.

Она отворачивает лицо и вздыхает так, словно больше никогда у неё не будет возможности этого сделать. Поворачивается всем телом, насколько позволяет пространство салона, и смотрит мне в глаза. Знакомо пробивает двести двадцать. Кайфую, не обращая внимания на мандраж.

— Я боюсь, Артём. Мне страшно. Я не знаю, к чему всё это приведёт! — переходит на слабый крик. — Я не могу делать вид, что ничего не происходит. Дома постоянно на нервах! Мне кажется, что у меня на лице написано, что я пошла от Кира налево! И бросить я его не могу! Не могу подвести родителей! Я пойму, если ты сейчас прогонишь и больше никогда не подойдёшь. Я смирюсь с этим. — заканчивает едва слышно.

— Ну что ты за идиотка, Миронова? — смеюсь и притягиваю напряжённую девушку к себе.

У самого каждая мышца на грани разрыва. В том числе и та, что слева. Но сейчас мне необходимо действовать осторожно и даже деликатно.

Я и деликатно? Ха-ха-ха!

Но приходится, вашу мать, пока я не потерял Настю. Мне надо осторожно подтолкнуть её к тому, чтобы она сделала выбор в мою сторону, а не переть напролом.

— Я понимаю, малыш. — ни черта на самом деле не понимаю! Её тянет ко мне не меньше, чем меня к ней. Зачем тогда сопротивляться? К чему эти игры? — Всё хорошо, девочка моя маленькая. Я же тебя… — затыкаюсь, пока не ляпнул лишнего.

— Что меня, Артём? — смотрит мне в глаза своими подозрительно блестящими.

— А ты готова это услышать? — с трудом хриплю эти несколько слов.

Готов ли я сказать? Блядь, даже суток не прошло, а мне крыша машет, маяча где-то у линии горизонта. Поклялся же сам себе, что никогда больше…

— Не знаю. А ты готов?

— Не уверен.

— Спасибо.

— За что?

— За правду. — выдаёт очень спокойно и улыбается. — И я…

— Что?

— Тоже. Но ещё слишком рано для нас обоих. Ведь так? — её скулы окрашиваются в розовый, а на губах появляется несмелая улыбка.

— Так, маленькая. Едем? — с трудом давлю из себя слова и провожу ладонью по её щеке.

И пусть она не сказала. И я тоже…

Всё и без этого ясно. Она любит. Любит, блядь! Хочется заорать от переполнивших эмоций, но вместо этого отворачиваюсь к лобовому и выжимаю педали.

Какое-то время катим в полной тишине, каждый погружён в свои мысли. Кошу взгляд на Миронову и давлюсь воздухом, настолько она сегодня охуенна. И не только от этого. Ведьма сидит вполоборота и смотрит на меня, улыбаясь, с этими своими мозговъебательными ямочками на щеках, на которые я когда-то охерительно подсел. Продолжаем молчать, но она кладёт руку мне на колено и опять краснеет.

Бля, ну разве так бывает?

Убираю руку с рулевого и накрываю её кисть. Переплетаем пальцы. По нервным окончаниям проскакивают мелкие электрические импульсы. За двадцать четыре года жизни со мной никогда такого не происходило, и вот здрасьте! Мурашки, молнии, мандраж… Заебись просто. Вот как этой зеленоглазой удаётся?

— Артём, можно спросить? — выбивает тихим голосом.

— Смотря о чём. — улыбаюсь, ненадолго поворачиваю голову и возвращаюсь к ночной трассе.

— Почему ты попросил назвать тебя Тёма?

Медленно тяну в лёгкие воздух и выпускаю через нос. Вот чёрт меня дёрнул? Больная тема.

— Меня очень давно никто так не называл. — замолкаю, топя воспоминания.

— Почему?

Да бля! Ну что за девчонка?

— Я ненавижу, когда кто-то так меня зовёт. Плохие воспоминания. — добавляю, пока не посыпались новые вопросы.

Впрочем, я не удивлён, что она спрашивает, мы ведь почти ни черта друг о друге не знаем.

— Не спрашивать?

— Не стоит.

— А если спрошу, ты ответишь?

— Да. — отсекаю убито.

На хрена мне, мать вашу, это надо?