Любовь по его правилам - Рина Ушакова

Даже после того, что Ростовцева ей наговорила в понедельник, Даниэла никак не могла выбросить её из головы. Поступила та, конечно, не лучшим образом, но было в ней что-то, что не позволяло взять и налепить на неё ярлык наглой и коварной девицы.

— Знаешь, мне кажется, что она не такая плохая, — сказала Даниэла. — Может быть, она стала такой не просто так, есть какая-то причина?

— Даже если так, то она сделала всё, чтобы мне не захотелось узнать эту причину, — ответил Максим с самым серьёзным видом.

Обстановка не располагала к обсуждению таких тем, поэтому Даниэла замолчала. Вокруг все бегали, смеялись, из динамиков в коридоре звучала новогодняя музыка, но её это только раздражало.

— Я пойду, — сказала она, натянуто улыбнувшись, — у меня дела кое-какие ещё есть.

— Увидимся, — кивнул Максим и пристально посмотрел ей вслед.

Хотелось забиться в тёмный угол, где никто бы её не нашёл и не побеспокоил, но найти такой этим вечером было очень сложно. Даниэла медленно брела по коридору, без особого интереса заглядывая внутрь кабинетов, где уже заканчивались последние приготовления.

Класс Вербицкой уже запустил проектор, отчего на стенах и потолке загорелись сотни маленьких точек. Звёзды и галактики на фоне невероятной красоты туманностей фиолетовых и малиновых оттенков смотрелись действительно впечатляюще, а спокойная мелодия на фоне убаюкивала и приглашала устроиться на пледах. Что и говорить, Вербицкая упросила родителей купить ради этого конкурса не самый дешёвый аппарат, так что реализовать идею Даниэлы у неё получилось даже лучше.

Староста почти подготовил салон гадалки к приёму посетителей. Накануне они собрали небольшой лабиринт, соорудив из парт и стульев препятствия. Сверху были накинуты те самые пледы для планетария, которые так и не пригодились, а на них вперемешку навесили ёлочные игрушки, новогодние украшения и вырезанные из бумаги черепа с костями. Из небольшой колонки играла праздничная, но при этом мистическая музыка, а в условленных местах уже прятались парни, которым предстояло пугать ничего не подозревавших гостей.

Ещё один десятый решил устроить у себя караоке, одиннадцатый «Б», в котором учились Максим и Феликс, не стал заморачиваться и открыл кинотеатр. Их одноклассники расставили перед экраном учебного проектора стулья как в зрительном зале и крутили на нём короткие мультфильмы на зимнюю тематику. Другой одиннадцатый просто устроил в своём кабинете дискотеку, на которой каждый мог заказать любую песню, какую хотел услышать.

На третий этаж согнали всех из девятых и восьмых классов, но туда Даниэла так ни разу и не поднялась, поэтому не знала, что придумали они. Если бы она была в более благодушном состоянии, то обязательно заглянула бы к ним, но идти к людям ей не хотелось, поэтому Даниэла спустилась по лестнице и подошла к гардеробу.

В ожидании начала конкурса все крутились возле кабинетов, стараясь заглянуть внутрь и увидеть что-нибудь любопытное, так что на первом этаже никого не осталось. Даниэла прошла мимо рядов вешалок и присела на скамейку, после чего скинула ненавистные туфли и облегчённо выдохнула. Свет внизу не горел, и лёгкий полумрак вместе с непривычной для ушей тишиной позволил ей наконец-то расслабиться и погрузиться в свои мысли.

Феликс был прав, так вечно продолжаться не могло. Лучше от этих ссор и недопониманий точно не стало бы, но почему-то Даниэла никак не могла определиться, что ей важнее: быть с ним или доказать ему, что управлять её мыслями и действиями он не сможет.

«Так вот что он имел в виду», — неожиданно для себя догадалась Даниэла, уцепившись за эту формулировку.

Любовь или победа. Отказаться от попыток оставить последнее слово за собой или потерять его. Кажется, Феликс понял, чего она хотела добиться, и этим вопросом недвусмысленно намекнул, что ей стоит остановиться, пока всё не зашло слишком далеко. Но готова ли была Даниэла смириться с тем, что он никогда не изменится?