Грехи святого - Белла Джей

— Мне нужно двигаться. — Мои бедра сдвинулись всего на дюйм, и я почувствовала, как он всей своей длиной упирается в мои внутренние стенки, ощущение было настолько сильным, что стон вырвался из моего горла и пронесся мимо губ.

Внезапно Сэйнт схватил меня за талию, больно впиваясь пальцами в мою плоть.

— Ты играешь не по правилам.

— Ты прав. Я ненавижу твои гребаные правила. — Я стиснула зубы, желание быстро переросло в яростную похоть.

Я еще глубже впилась ногтями в его плечо, решив получить свое чертово удовольствие. Но его вторая рука опустилась вниз, и он обхватил мою талию так крепко, что стало больно, и заставил меня не шевелиться, наши глаза были прикованы друг к другу.

— Я всегда устанавливаю правила, Мила. Ты уже должна это знать.

— Глупой я была, когда думала, что мы уже прошли тот этап, когда тебе нужны правила только для того, чтобы ты мог поехать в какую-то поездку за властью.

Быстрым движением руки он схватил меня за волосы и потянул мою голову в сторону. Боль пронзила мой скальп, и я зашипела в агонии.

— Ты думаешь, что теперь, когда ты беременна, у тебя есть преимущество? Что вынашивание моего семени в твоем чреве как-то меняет субординацию?

— Ты делаешь мне больно.

— И все же ты хочешь оседлать мой член.

— Полагаю, теперь я мазохистка, не так ли?

— Нет. — Он склонил голову набок. — Это делает тебя моей. — Он отпустил мои волосы и убрал руку с моей талии. — Трахни меня.

Я сузила глаза, не обращая внимания на пульсирующую боль, которую оставило его жестокое прикосновение чуть выше моего бедра.

— Кажется, сейчас у меня пропал аппетит к чертовому оргазму.

Его сапфировые глаза горели яростным доминированием, железным превосходством, которое ясно давало понять. Я была его. Со мной можно было делать все, что он пожелает. Поклоняться или разрушать. Защищать или ломать.

— У тебя есть пять секунд, чтобы пошевелить жадными бедрами и оседлать мой член так, будто это последнее, что ты когда-либо сделаешь, или, клянусь Богом, я не буду прикасаться к тебе неделями. Один…

Я молчала, не сводя с него пристального взгляда, и в моих жилах пульсировал вызов.

— Два…

Он покачал бедрами, едва уловимое движение, напомнившее мне, как хорошо он чувствуется внутри меня.

— Три…

Я выдохнула с трудом, когда мое тело снова начало гореть.

— Четыре…

Я прикусила губу, желание трахаться было сильнее, чем потребность бороться.

— Пя…

Я схватилась за край сиденья позади него, обхватив его руками, и приподнялась, прежде чем опуститься обратно, позволяя его твердой длине войти в меня. Наши стоны слились в грязную мелодию развратных желаний, овладевших нами обоими. Когда его руки были по бокам, и не приближались ко мне, ничто не мешало мне взять то, что я хотела. Нуждалась. Жаждала. Не было никаких сдерживающих факторов, никаких препятствий, которые стояли бы на моем пути. Только мы на заднем сиденье лимузина, классическое клише миллиардера, соблазняющего бедную девушку, пока она спотыкается о богатство, которого у нее никогда не было.

— Быстрее, — прорычал Сэйнт, прикусив нижнюю губу, когда его ледяной взгляд впился в мой, а на его лице появилось звериное выражение, отбрасывающее тени греха.

Я впилась ногтями в кожу сиденья, двигаясь все сильнее, быстрее, покачивая бедрами взад-вперед, ища в теле разрядку от напряжения, которое сковало каждую мышцу. Святой оставался неподвижным, не шевелясь ни на дюйм, и просто смотрел на меня, пока я раскачивала свое тело поверх его. Казалось, он сдался, отдал мне контроль над собой, чтобы я брала то, что хочу. Но я знала лучше. Я знала, что он никогда не сдастся и не отдаст мне контроль. Сейчас он просто позволял мне так думать. Позволял мне испытывать острые ощущения от доминирования, хотя это было не по-настоящему. Он по-прежнему контролировал каждое мое движение, хотя не прикасался и не сдерживал меня.