Кольцо с шипами - Карина Рейн

— Должно быть, ещё не совсем отошла от болезни, — обращаюсь к Николаю. — Это пройдёт.

Я не вижу лица Демида, но чувствую кожей его прожигающий взгляд; настолько прожигающий, что щёки начинают полыхать не то от страха за собственное будущее, не то от стыда за то, что муж «крутит» роман прямо у меня под носом. Никогда в своей жизни я не чувствовала себя настолько незащищённой и растерянной, как сегодня, и я жалела о том, что не способна отключать чувства.

Щёлкнул пальцами, и ничто не волнует.

— Мы можем поговорить? — слышу тихий голос мужа, и невольно поджимаю губы.

— Демид, не хочешь нас познакомить? — слышу незнакомый мелодичный голос.

Внутри всё холодеет и автоматически напрягается; каким-то шестым чувством понимаю, что это именно её голос, но я буду не я, если позволю хоть капле обиды или ревности появиться на моём лице.

— Да, дорогой, — немного ехидно улыбаюсь и беру его под руку, чуть вонзив ногти в кожу; поворачиваюсь лицом к девушке, стоявшей за моей спиной, и всеми силами пытаюсь оставаться спокойной. — Познакомь нас.

Девушка переводит озадаченный взгляд с меня на Пригожина и обратно и явно недоумевает, почему я позволяю себе с ним такие вольности. Демид вздыхает — кажется, он рассчитывал по-другому провести этот вечер — и кивает.

— Ульяна, это Ева — жена моего двоюродного брата Ивана; Ева, это Ульяна — моя жена.

То, как он интонационно выделил слово «моя», меня немного удивило — как будто я могу принадлежать ещё кому-то — но реакция Евы позабавила меня ещё больше.

— Надо же, — задумчиво роняет себе под нос. — А я думала, это слухи.

— Индюк тоже думал — и в суп попал, — не сдерживаюсь, нервно поправляя идеально сидевшее платье.

На лице Демида мелькает что-то напоминающее усмешку, но исчезает так же быстро, как и появляется.

Полагаю, чего-то подобного он от меня и ожидал.

Да, комментарий получатся немного агрессивным, но разговаривать как-то иначе с девушкой, которая мало того, что сама замужем, так ещё и виснет на женатом мужчине — это кое о чём говорит. Ева изображает на лице что-то отдалённо напоминающее улыбку и протягивает мне руку.

— Приятно познакомиться и добро пожаловать в семью.

Её протянутую руку оставляю без внимания, вцепившись обеими в Пригожина, и ненавижу себя за собственнический инстинкт, который выжигает грудь калёным железом, заставляя ощериться и защищать свою территорию. У нас с Демидом только-только начали налаживаться отношения и здравствуйте! — этой невестке надо было влезть и всё испортить. Хотя в любом случае хороши были оба: без ответного интереса со стороны Пригожина девушка вряд ли стала бы вести себя так фривольно.

— Спасибо, — отвечаю равнодушно и чувствую, как теперь напрягается Демид.

— Потанцуем? — перетягивает на себя внимание.

Он старается выглядеть непринуждённо, но я вижу, как ходят желваки на его лице. Осторожно киваю и позволяю увлечь себя в сторону танцующих пар, хотя и понимаю, что это приглашение — всего лишь предлог, чтобы вытащить меня на разговор. Даю себе обещание не срываться на слёзы, что бы ни случилось, и стараюсь особо не думать о том, что увидела здесь каких-то двадцать минут назад.

— Говори уже, что хотел, — начинаю первой, чтобы не оказаться застигнутой врасплох какой-нибудь правдоподобной ложью, и Демид хмурится.

— Мне не нравится твой тон.

— А мне не нравится твоё поведение.

— Я не сделал ничего такого, чтобы заслужить твоё презрение.

Мои брови самовольно взлетают вверх.

— Вот как? То есть, лапать чужих жён — это уже ничего, да? — Пригожин открывает рот, чтобы возразить, но я не даю ему вставить ни слова. — Знаешь что, я не хочу ничего слышать; молчи, или я сию же минуту ухожу.