Один долгий вечер - Татьяна Ростова

— Пошли с нами, — сказал Гоша и толкнул девушку на сиденье остановившейся машины. За рулём сидел Ваня Перелётный и обаятельно улыбался, будто они вовсе не насильно запихивают Таю в машину, а пытаются с ней познакомиться.

— Привет, Синёва. Да ладно тебе, мы столько времени потратили на тебя, вы с Роторовым прямо как сиамские близнецы. Или у вас безумная страсть?

Тая пыталась выскочить через другую дверь, но её прижали с двух сторон друзья Перелётного.

— Заткнись, — брезгливо бросил Макс и ударил беснующуюся девушку в скулу кулаком. — Заткнись, я сказал, дурочка из переулочка.

Гоша засмеялся, глядя, как Тая вжалась в кресло и втянула голову в плечи. По её лицу текли яростные, бессильные слёзы страха. Она почему-то думала, она была уверена, что Дашу Перелётный пощадил. С ней, поссорившей его с Олегом, всё будет по-другому.

Коробейников оскалился, холодно наблюдая за девушкой, и резко задрал ей футболку, обнажая маленькую грудь. Летом девушка не носила лифчика. Она завизжала, за что Максим ещё раз ударил её в глаз. Она ненадолго потеряла сознание от возникшей вспышки боли.

Гошу совершенно не смущало это, он шарил по её телу руками, забирался под шорты, сжимал до боли соски.

— И что в ней Роторов нашёл? Кожа и кости, — заявил прямолинейный и недалёкий Максим.

Они уже выехали на проспект Королёва. Ваня взглянул в зеркало заднего вида и хмыкнул: — Вот этого, друг, я тоже понять не могу. Хотел бы его спросить.

Когда машина повернула и скрылась за углом дома, из подъезда выбежал Олег, чувствуя неладное. Телефон Таи был недоступен, хотя сначала соединился.

Он сделал несколько шагов, огляделся, заметил кровь на асфальте, постоял, прислушиваясь к не очень радужным предчувствиям, и… Заметил в траве телефон Таи. Олег невидящими глазами смотрел на прямоугольник, который не спас её и не предупредил. Его девушку всё-таки достал Перелётный, когда они уже и не ждали этого.

Надо было что-то делать, немедленно, сейчас же. Он был согласен на все условия Перелётного, лишь бы он не тронул Таю, не обидел её. Паника резко накрыла его с головой, он стоял под палящим солнцем, как слепой, не знающий, куда ему идти. Еле удержав во вспотевших ладонях мобильник, он стал звонить Перелётному, но тот уже давным-давно поменял номер. Не дозвонившись ни до Миши, ни до Даши, он прикрыл глаза, ощущая каждой клеточкой кожи, что время уходит.

Перед подъездом стояла одна из машин его отца — чёрный «Лексус», он сейчас был дома, а мать уехала час назад в салон красоты на своей «Хонде».

Олег ходил вдоль подъездной дорожки, опустив голову, слыша только звон в ушах, сжимая до боли в пальцах мобильник Таи. Он купил его, чтобы и исключить такие вот ситуации, когда она оказалась бы на улице без него. Что же она наделала, почему не подождала дома…

Нет, это он виноват, задержался в квартире, хотел успеть перехватить бутерброд, со вчерашнего вечера ничего не ел из-за экзамена, не хотелось. И теперь приходилось винить только себя. Олег поднял голову и невидящими глазами смотрел вперёд, не замечая, как дёргается его щека, а пот течёт по лбу и заливает глаза. Перед домом он проходил сорок минут на солнцепёке.

Антон Григорьевич вышел из подъезда и лёгким шагом направился к машине, на ходу снимая с сигнализации. Краем глаза он заметил какое-то движение и увидел сына, но странность заключалась в том, что Олег его не замечал, как сомнамбула глядя перед собой.

— Олег? Ты что тут делаешь? — спросил он. А сын его не услышал.

Антон подошёл вплотную и задал вопрос снова. Сразу стало не по себе, у Олега был такой вид, будто он разом сделался слабоумным и ничего не понимал. Мужчину всегда передёргивало от таких детей, он и жене был благодарен, что с их ребёнком всё в порядке, а если бы ни дай бог родился с отклонениями, он бы не смог принять его, ни за что. Сейчас внутри всё перевернулось от этого пустого взгляда, заторможенности и безжизненности.