Один долгий вечер - Татьяна Ростова

Даша подняла голову и взглянула на него, с разочарованием замечая, как ему не нравится вообще разговор обо всём этом. Наверное, была б его воля, он снял бы ответственность с себя за дальнейшее. Такого рода нервотрёпка не входила в его философию жизни, тем более, за девушку, которую он даже не любил.

Они разошлись, придя к выводу, что надо быть втройне настороже и ожидать дальнейшего хода от Перелётного. Быть может, это произойдёт не сейчас, но готовым надо быть ко всему.

Дарья медленно шла домой, слушая хруст намёрзшей грязи под сапожками. Рядом шёл Миша, её любимый, но он был далёк, холодноват и озабочен больше тем, как бы не влезть во что-нибудь незаконное. Она не ждала от него импульсивных драк и подобного, но такого явного страха за себя девушка не ожидала.

— Ты поняла? — спросил он, и Дарья нахмурилась. Оказывается, он что-то говорил ей, а она отвлеклась неспокойными мыслями.

— Что? — рассеянно спросила она.

Лицо Миши потемнело: — Слушай меня, пожалуйста. Я говорю — с мобильником не расставайся и без меня на улицу не выходи.

— А утром в школу? Сестру в садик? Это невозможно, Миша. Как же ты сам будешь ходить?

— Отец твой не станет тебя возить?

— Я поговорю с ним, но он иногда уезжает в командировки.

— Значит, будем раньше в твою школу ездить в таких случаях. Договорились?

— Миш, — девушка остановилась, боясь поднять на него глаза, — признайся честно, тебе это неприятно и в тягость. Давай сейчас расставим все точки над «i». Я — это не твоя мечта. Я сейчас в сложной ситуации, ты мне помогаешь. Да. Но я чувствую, как мы отдалились. Скажи честно, глядя в глаза — ты больше не хочешь со мной встречаться.

Даша подняла голову и увидела мрачного Мишу, стоявшего с руками, глубоко засунутыми в карманы куртки. Никогда она не видела его таким озабоченным.

— Ты всегда спешишь с выводами? Это твоя черта, Даш.

— Ты не ответил на вопрос.

Он моргнул, чуть улыбнувшись: — Я хочу с тобой встречаться, просто меня беспокоит одна вещь — хочешь, покажу?

Даша была сбита с толку, и не знала, как ей реагировать на такое заявление.

— Ладно, покажи.

Он загадочно улыбнулся ещё раз и потянул её к себе в подъезд. Они зашли к нему в квартиру, было около трёх часов дня, и комната освещалась зимним уютным светом. В квартире было чисто, убрано, и Даше было приятно присесть на аккуратно заправленный диван, сняв куртку.

— Так что тебя беспокоит? — спросила она вышедшего из ванны и туалета Мишу. Он тщательно вытер руки о полотенце и подошёл к девушке.

— Просто я очень хочу тебя. А то, что с тобой произошло… Наверное, у тебя теперь отвращение к сексу. И я не знал, как тебе это сказать.

Даша стала алой, в комнате сгустился воздух. Она думала всё время, что это ему будет противно.

Девушка покачала головой: — А тебе не будет противно?

Он снял с себя свитер, и комната наполнилась его запахом, его дезодорантом. Даша втянула в себя эти запахи, чувствительные ноздри задрожали, она стеклянным взглядом смотрела на Мишу.

— Нет, ты же не хотела с ним быть — он заставил, — рассудительно сказал Миша, и девушке стало не по себе. Будто он подозревал её — обоюдно ли она отдалась Перелётному, или нет.

— Ты не хочешь? — тихо спросил он, видя, что девушка сидит, не двигаясь.

— Я не знаю, — отчаянно прошептала она. — Может, попробуем?

Он серьёзно кивнул. С этого дня начался новый виток в их отношениях.

25 мая был последний звонок. После него начинались выпускные экзамены. Быть может, кто-то и переживал насчёт них, и сидел дома, зубря алгебраические формулы и правила современного русского языка, но только не Ваня Перелётный.

К концу апреля он прочно сидел на наркотиках, пропадал со своими новыми друзьями и не замечал, как быстро опускался всё ниже и ниже. На своей машине он почти не ездил, она дважды была в аварии, на третий он даже не забирал её из ремонта, пока не вмешалась мать.