Внезапная удача - Татьяна Ренсинк

Там, спокойно встав напротив родителей Софьи, Алексей сразу сообщил:

— Вам уже известно о том, в каких отношениях я и Софья Фёдоровна.

— Вот мерзавец, — выдохнула взволнованно княгиня и принялась обмахиваться веером.

— Спокойно, дорогая, — коснулся её руки супруг, но взгляда с Алексея не сводил. — Пусть говорит.

— Мы любим друг друга. Этого отнять никто не в праве, — продолжал Алексей и встал перед ними на колено, удивив подобным жестом. — Прошу руки Вашей дочери. Уверяю, я сделаю её более счастливой, чем Мамонов.

— Встаньте…. граф… Аминов? — указал Алексею отец любимой и, когда тот послушно поднялся, ответил. — Дружок…. это чем ты её собрался осчастливить? Разбитым имением дяди, которое досталось по наследству? Или может родительским замком, где её все будут ненавидеть вместе с тобой?

— Ничего подобного, князь, — уверенно смотрел Алексей. — Я смогу дать не только любовь, но и достаток. Мы не будем бедствовать.

— Ты, дружок, — еле сдерживал ухмылку князь. — Ещё слишком молод. Тебе надлежит молчать предо мною и покорно отступить. Ишь, придумал молокосос спорить с шестидесятилетним стариком!

— Да прогоните же его, наконец, — переживала взволнованная княгиня, не желая даже взглянуть на Алексея, насколько казался он неприятен.

Взглянув исподлобья с пронзающим презрением князь ответил в глаза уже понимающего отказ Алексея:

— Никогда Софья не пойдёт под венец с кем иным. Только Мамонов удостоен сей чести и точка. Ясно?

— Как вы не видите, что данный господин крайне опасен для Вашей дочери. Почему Вы желаете ей вечного несчастья? — поразился Алексей, не скрывая негодования. — Пусть отказываете мне, но откажите и ему. Не достоин он её.

— Это нам решать, молокосос, повторю! — воскликнул князь, видно раздражаясь. — Убирайтесь и забудьте к ней дорогу! Предупреждаю!

— Предупреждайте, — кивнул Алексей, гордо встав.

Он отошёл к выходу и, прежде, чем уйти, добавил:

— Даже статс-дама ближе и роднее кажется, чем родители… Родные, — усмехнулся он, покинув кабинет.

— Ты никогда не получишь нашу дочь! — крикнул вслед разъярённый князь, но Алексей спокойно закрыл за собою дверь.

Заметив позвавшую его подойти статс-даму, он сразу направился к ней.

— Поговорим, — прошептала она и скорее отправилась вдаль по коридору.

Следуя за нею в отдалённую комнату дворца, где никого вокруг не было видно, они оба скрылись там.

— Граф, — выглянув в коридор и убедившись, что никого нет, статс-дама закрыла дверь.

Она повернулась к ожидавшему объяснений Алексею:

— Я должна всё сказать. Вы не всё знаете. Сядем, — пригласила она сесть в кресла у окна. — Только будем говорить тише.

Алексей кивнул в ответ, приготовившись слушать, и крайне волнующаяся статс-дама, наливая себе вина бокал за бокалом, рассказывала:

— А я их родственница могла быть… Господь отвёл…. увы, отвёл смертию моей сестры, — сразу потекли по щекам её слёзы. — Софьюшка, девочка моя… Моя крестница… А мать её, эта княгиня. О Боже, нет… она ей не настоящая мать. Может потому любви и нет. Когда князь изменил ей с моей сестрой и узнал о том, что моя сестра ждёт ребёночка, отказался продолжать отношения. Сестра моя не вынесла родов. Умерла, а ребёночка служанка по её просьбе подкинула князю. Тот понял через записку, чья это дочь. Его супруга приняла Софью, как свою, но любить не смогла…

Слушая рассказ, Алексей всё больше и больше погружался в шок от происходящего. Понимая всю историю любимой, он всё больше убеждался в том, что следует её немедленно увезти прочь. Он смотрел на страдающую статс-даму, а она, выпив ещё бокал вина, продолжила рассказ: