Неотразимый - Лили Валентэ

Когда мы подходим к краю тротуара в поисках свободного такси, я думаю лишь о том, чтобы попросить Шэйн переехать ко мне, и задаюсь вопросом, сколько пройдет времени, прежде чем все это перестанет казаться безумием. Я знаю ее всего неделю и могу по пальцам сосчитать, сколько раз мы переспали, но уверен, что хочу проводить с этой женщиной каждую ночь.

Я хочу, чтобы она находилась в моей постели, в моей жизни, находилась рядом со мной, впервые за долгое время позволяя мне не чувствовать себя одиноким. Возможно, впервые в моей жизни.

С возрастом я чувствовал, что должен заботиться о маме и братьях, быть мужчиной в доме, которым не смог стать отец. Я взвалил на себя груз и никогда не винил свою семью, но и не могу отрицать, что был рад, когда закончил школу и уехал, держась, наконец, на расстоянии от ответственности. Глядя на себя со стороны, полагаю, в этом и причина, что я не завожу серьезных отношений с женщинами. Глубоко внутри я боюсь снова взваливать на плечи эмоциональный груз.

Я не понимал, что такое возможно: моя женщина, которой смогу доверить помочь мне нести груз. Кто-то, кто может помочь мне осознать, как много из этого дерьма мне не потребуется.

У меня есть груз. Я годами знаю об этом, но никогда не размышлял о терапии. Мой груз похож на броню — тяжелую, но необходимую для моей собственной безопасности.

Но, возможно, я не прав.

Я размышляю о шорах на глазах лошадей, которые мешают им видеть трассу перед собой. Думаю о своей жизни, обо всем, что не видел прежде, о таких вещах, как надежда и доброта, о причинах верить в то, что люди на самом деле лучше, чем я их представлял.

Я настолько захвачен переменами внутри меня и ощущением руки Шэйн в моей, что не замечаю парня, который подходит, хватает Шэйн за руку и вырывает ее из моей руки.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ

Джейк

Шэйн вскрикивает, спотыкаясь и падая на тротуар. Мужчина, который схватил ее, снова тянется к руке, но я перехватываю его, толкаю плечом в живот и припечатываю к стене здания позади нас.

В мыслях нет ничего, кроме слепой ярости и потребности убрать этот кусок дерьма подальше от Шэйн. Оттолкнуть его и заставить пожалеть о той минуте, когда он решил к ней прикоснуться, на всю оставшуюся жизнь.

Я сжимаю кулак и наношу удар в живот. Он стонет и, прежде чем восстановить дыхание, получает от меня все новые удары.

Бью его до тех пор, пока он не начинает давиться, слюна стекает через черную маску на его лице. Бью, пока он не опускается на колени, а тихий голос в моей голове намекает, что пора остановиться, но я не могу.

Не останавливаюсь, пока не слышу крик Шэйн и, повернувшись, обнаруживаю еще одного мужчину в маске с дубинкой, которую он должно быть вытащил из мусорной корзины. Я изворачиваюсь, словив удар не по голове, как планировал он, а по плечу, разворачиваюсь, готовясь нанести удар второму парню и выбить у него оружие.

Но вместо этого парень бросает дубинку в меня. Я поднимаю руки, защищая лицо, но что-то царапает мою руку.

Я чертыхаюсь, ощущая, как по предплечью распространяется колющее ощущение. Протянув руку, вытаскиваю брошенную дубинку, обнажая покрытый кровью гвоздь. Но ее не так много, и я вполне в силах продолжать борьбу. Поднимаю кулаки, готовясь разобраться с тем, кто еще не попробовал мой кулак, и вижу, как оба мужчины уносят задницы по тротуару, поддерживая друг друга.

Собираюсь броситься за ними, но Шэйн хватает меня за руку.

— Не надо, Джейк. Прошу!

Страх в ее голосе заставляет мое сердце биться чаще.

Поворачиваюсь к ней, проверяя, не ранена ли она.

— Ты в порядке? Нигде не болит?

— Нет, я в порядке, — говорит она, качая головой. — А ты — нет. У тебя кровь.

Я опускаю взгляд на красное пятно, расползающееся по волокнам моего порванного свитера.

— Все хорошо. Это просто гвоздь. Когда мы придем домой, я промою рану.