Неотразимый - Лили Валентэ

— Мы придем, — выпаливаю я, представляя, что всегда смогу сослаться на плохое самочувствие, если Джейк скажет, что не готов к чему-то подобному, но чутье подсказывало мне, что он готов пойти на большее. Уверена, так и есть, раз Кери преследует меня.

Полагаю, что правильно поступаю…

Самая большая причина для того, чтобы либо уйти, либо двигаться дальше.

— Потрясающе! — восклицает Дениза. — Я напишу тебе все подробности. Для леди обязательны коктейльные наряды, а мужчинам полагаются фраки. Так что позаботься о том, что у твоего милого есть что-то такое.

— Принято. — Я направляюсь к Мэдисон-Авеню, где собираюсь позавтракать и купить новое платье перед тем, как пойти и посмотреть тренировку Джейка. — Еще раз спасибо, Дениза. Я признательна тебе за это.

— Никаких проблем, милая. Я знаю тебя. Если ты на стороне Джейка, значит он хороший человек. У того, кто считает иначе, куриный помет вместо мозгов.

Я снова благодарю ее, подписывая негласный договор о том, что ее статья будет сосредоточена на Джейке, о его восхождении и становлении лицом NHL, а не подольет масла в огонь и не даст почву новым сплетням и ужасным слухам.

Чувствуя уверенность и готовность к новым подвигам, набираю сообщение Башу.

Не смогу насладиться пончиками. Проснулась с расстройством желудка. Придется забежать в аптеку и отдохнуть. Позже позвоню в офис.

У Джейка вечером планы, так что он все равно не сможет присутствовать на обсуждении.

Отправляю, игнорируя покалывающее в груди чувство вины.

Вина — пустая трата времени. Я делаю то, что считаю лучшим для моего клиента. Если Башу не нравится мой способ, он может меня уволить.

Но надеюсь, что как только увидит то, что сегодня произойдет, поймет, что Шэйн знает лучше.

В любом случае, лучше же извиниться, чем просить разрешения?

ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ

Джейк

Мэдисон-сквер-гарден может вместить почти восемнадцать тысяч человек, но даже в лучшие времена эхо хаотично разносится вокруг. Звук отражается ото льда, шайбы бьются о борт и стеклянную защиту зрителей. Они ударяются три или четыре раза, затем проносятся в воздухе над толпой.

Даже в тренировочный день, как сегодня, когда места на стадионе почти пусты, я не могу заставить себя сосредоточиться на криках защитников, толкающихся рядом, на ругани, что доносится со скамеек, на хриплом дыхании сквозь защиту, но отчетливо слышу ее смех.

Словно звуки всего остального мира отключили.

Тренер Боско кричит открыться, коньки шуршат по льду, мужские голоса эхом разлетаются под куполом, а смех Шэйн разносится по воздуху. Он не громкий, но я сразу узнаю его, и эффект получается такой, словно кто-то выкрикнул мое имя в переполненной комнате.

Поворачиваю голову, проследив за тем, как Шэйн вместе с подружкой Калеба Уэста, Надей, проходит по лестнице в тренировочную зону позади меня.

Я отвлекся всего на секунду или две, но для Уэста этого оказалось достаточно, чтобы обойти меня слева, обвести и заблокировать путь. Я поворачиваюсь вправо, едва избежав столкновения с маленьким быстрым ублюдком. Мои коньки отрываются ото льда, когда я делаю восьмерку, а затем разворачиваюсь.

Теряю равновесие, и Уэст снова оказывается на мне — в этот раз с правой стороны — но я набираю скорость, сильно отталкиваюсь, открываюсь, добравшись до нападающих, занимаю позицию рядом с воротами. Колльер делает пас в мою сторону, и я направляю шайбу в правый угол, игнорируя вспышку боли в поврежденной руке во время движения. Пирсон бросается на шайбу всем телом, отбрасывая за секунду до того, как она влетела в ворота.

Мигом позже звучит гудок, прорезающий ледяной воздух и оповещающий о том, что схватка закончена. Я выдыхаю, расслабив плечи, за прошедшие годы я никогда не был так рад, что тренировка, наконец, закончена.