Не тихоня - Лаванда Май

— А компанию только в постели можно составить? По себе судишь? — огрызаюсь.

Честно, даже сам злиться начал.

— А где ты ей компанию составил? А главное: зачем?

— Об этом я и хочу рассказать. Сколько у нас примерно времени до прихода первых посетителей?

Помимо злости я вижу заинтересованность на лице девушки. Злится, но хочет, чтобы я прояснил ситуацию. Значит, не всё ещё потеряно?

— Примерно полчаса. Но их в воскресенье много не будет, так что в любом случае тебе никто и ничто не мешает объясниться.

Звучит как: «Ты просто обязан мне сейчас всё рассказать».

Так мы оказались вдвоём за стойкой библиотекаря. Просто поставили второй стул для меня, и я начал свой монолог.

Я рассказал о начале отношений со своей одноклассницей, Кристиной, в школьные годы. О том, как мы с ней встречались, и о том, как расстались. Рассказал, что одним из главных поражений и разочарований в моей жизни стало то, что произошло на выпускном после окончания школы и одиннадцатого класса.

Тот выпускной я ещё, пожалуй, долго не смогу забыть…

В арендованном кафе громко играла музыка, а половина воздушных шариков либо сдулись, либо просто лопнули. Мы, уже бывшие школьники, тоже, как эти самые шары: половина пьяна, а другая половина, глядя на всё творящееся безобразие, ещё только начала пробовать алкоголь. Кто-то даже впервые в своей жизни. Нам было весело, и даже некоторые присутствующие родители вошли в раж, обособившись своей собственной отдельной компанией за другим длинным столом.

Я тогда был с матерью и отчимом, с которыми тогда был ещё в нормальных отношениях. До этого самого вечера…

До момента, пока я не потерял из виду Кристину.

— Кто-нибудь видел Кристину? — ходил я по душному залу и спрашивал у всех, но никто не мог точно ничего сказать.

То на улице, говорят, то вообще домой уехала. Без предупреждения? Ну, нет. Она бы так не сделала. И тогда я вышел на улицу, обеспокоенный за свою девушку. Она пила. Я напугался, что одноклассница могла выпить слишком много, и ей могло стать плохо. А ведь мне от её родителей было дано указание проследить за тем, чтобы их дочь вернулась домой в полной сохранности.

Сердце стучало, тревога била в уши. На улице курили двое мужчин, которые были отцами моих одноклассников. Они тоже не видели Кристину. Тогда, уже теряя надежду, в панике несусь в заднюю часть двора на территории кафе.

Я и в самом деле нашёл её там, прямо за кафе на одной из широких лавочек. Полуголую Кристину и своего отчима со спущенными штанами. Моё тело застыло. Девушка стонала, цеплялась ногтями в плечи Константина, и совсем не выглядела «расстроенной».

Я так и стоял, пронзённый болью, как колом, пока они не закончили. Тошнота подкатила к горлу, руки тряслись, как ненормальные. В глазах отчима я увидел досаду, а в глазах своей девушки испуг вперемешку со стыдом.

Моя жизнь была сломана — так я это ощущал.

— Так это не было даже насилием? — спрашивает удивлённая моим рассказом Одария.

— Нет. Они оба просто сделали то, что хотели. И, кстати, — добавляю, — Кристина не была всё же пьяна. У неё были абсолютно ясные глаза и чёткая речь.

— Она извинилась?

— Нет. Мы просто перестали общаться в этот же момент.

— Ну и история, Артём, — хмыкнула задумчиво Крылова. — А что твоя мать?

— Простила его, — недовольно усмехаюсь.

— Злишься на мать?

— Так что там у тебя за нерешённое дело, которое мешает тебе веселиться? — перевожу тему. — И в чём причина… твоего траура?

Я ступаю на скользкую дорожку, и прекрасно понимаю это. Но так или иначе, я намерен получить ответы на свои вопросы. Особенно теперь, когда вывалил перед девушкой своё прошлое.

Глава 35

Одария

— Про моё дело и про мой траур мы поговорим как-нибудь в другой раз, — закрываю тему, не успев даже начать её. — Лучше скажи, как намерен исправить свою ошибку.