Она дана ему свыше - Энжи Вэс

— Действительно? Мне показалось, что как минимум год. Они с Мирандой так дружны. Это удивительно.

«Да, это правда удивительно» — подумал про себя Джек. Не только для Марка была загадкой необычная связь Миранды и Мадлен.

— Джек, ты отлично выглядишь, — сказала вдруг мать Марка. — Тебе надо чаще надевать костюмы — они так тебе подходят!

Он доброжелательно ответил:

— Благодарю, мадам, хотя я и не привык носить костюмы. Очень стесняют движения, в отличие от военной формы.

— Когда-нибудь все равно придется вернуться к нормальной жизни. Война рано или поздно закончится, слава богу. Поговаривают, что Наполеон собирается идти на Россию…

Джек задумался. Если бы не комиссование и не Миранда, Джек никогда бы не покинул ряды английских офицеров. Он бы остался там, потому что не видел смысла в обычной жизни. От разговоров о Бонапарте Джек ощутил острое желание взять прямо сейчас оружие в свои руки и пойти в бой.

— Ты как? — спросил Марк.

Джек, понимая, что он имеет в виду, отмахнулся:

— Не начинай, я в норме. Только, — Джек перешел на шепот, — никто из моих не должен знать, что я комиссован.

— Ты им не сказал? Они ведь все равно узнают от кого-нибудь. Не лучше ли, если это будет от тебя?

— Пусть. — Тон Джека сделался безразличным. — Я не говорил о ранении для их же блага. Не хотел, чтобы они волновались напрасно. Узнают — так узнают.

— Рана до конца затянулась?

— Да. Бывают небольшие приступы боли, но они терпимы.

Взгляд Джека остановился на березовых деревьях вдалеке, показавшиеся ему необычайно красивыми. Под ними росли цветы, будто пестрая оградка.

«Кто бы стал тянуть со смертью в таком прекрасном месте?»

— Фейт знает, — продолжал Марк. Увидев вопрос в глазах Джека, он добавил: — О твоем комиссовании. Она с дочкой сейчас в Лондоне.

— Надо будет выписать ей чек. — От горечи он потер лицо.

Джек мучился. Его одолело чувство вины, которое съедало изнутри. При воспоминании об этом ему становилось хуже, будто он тяжело раненый снова лежал в госпитале. Несмотря на дневной свет, его лицо потемнело.

— Джентльмены, — обратилась к ним Миранда. — И о чем же вы шепчетесь? Может, у вас назрело желание поделиться с нами?

Марк наигранно прощебетал:

— Это мужские секреты и совсем не для женских ушей.

— Лорд Вустер ведет нечестную игру, не так ли? — добавила Мадлен.

Леди Килдэр кивнула.

— Он всегда был таким.

— Зато теперь, мисс Мадлен, вы знаете, что со мной нельзя играть в карты, — Марк улыбнулся ей, отчего Мадлен покраснела и притихла.

— Потому что ты не умеешь играть в карты, — попытался пошутить Джек, что вызвало всеобщее внимание.

— Правда? — изумилась Мира.

— Конечно, нет! То есть да… Черт, Джек! — Марк пихнул его.

Все засмеялись, и лишь Джек обошелся ухмылкой. Он обратил внимание на смех Мадлен: звонкий и приятный.

Джек не прогадал, приведя Мадлен и Миранду в дом своего друга. Это было идеальным началом: легкая живая беседа, шутки и чувство родственности. Дебют Мадлен увенчался успехом. Она открывалась с другой стороны, и Джек даже начал опасаться, как бы к середине сезона она не затмила саму Миранду.

— Марк, ты же знаешь, как я отношусь к твоим словечкам… — сказала Леди Килдэр со строгим материнским тоном.

— Все-все, я понял. — Он нагнулся к Джеку: — Будто мне опять пятнадцать.

— Джек! — Миранда обратила к нему большие голубые глаза. — Когда мы будем в Лондоне, мы обязательно должны посетить Тауэр.

Джек сухо спросил:

— Зачем?

Это он зря. Ведь для Миранды все было большим приключением.

— Как это зачем?! Это же интересно!

— Культурное обогащение, — подсказала Мадлен.

Миранда кивнула. Джек тяжело вздохнул, подумав о том, что ему придется их выводить и сопровождать. А так хотелось запереться в своем кабинете, чтобы никого не видеть.

Джек повернулся к Марку.