Друг по переписке (ЛП) - Джей Джессинжер

— Ты можешь ругаться при мне, если хочешь. Мне все равно.

Я пользуюсь моментом, чтобы помассировать свой пульсирующий лоб, прежде чем вздохнуть.

— Щедрое предложение. Спасибо. А я-то всю ночь не спала, беспокоясь о том, как бы не ранить твою нежную натуру.

— Не за что. И для протокола, моя нежная натура так же прочна, как и мой юмор.

Либо Эйдан пытается не улыбаться, либо у него спазмы в животе. Трудно сказать. У этого человека лицо, как кирпичная стена.

— Ты сказал, что чеком нормально, верно?

Он наклоняет голову.

Сегодня Эйдан одет в другую версию костюма дровосека: расстегнутая на груди выцветшая фланелевая рубашка в черно-красную клетку, которая сочетается с такими же выцветшими джинсами. Его ботинки…

— О нет.

Проследив за моим взглядом, он опускает взгляд на свои ноги.

— Что?

— Ты оставил грязные следы по всему полу.

Эйдан снова смотрит на меня.

— У тебя нет дверного коврика. И на улице дождь.

— Ты верно подметил.

— К тому же, этот пол все равно довольно грязный.

— Извини, но я только что его протерла.

— Когда? Сто лет назад?

Моя шея начинает пылать от гнева. Черт, этот парень действует мне на нервы!

Свирепо глядя на него, я решительно говорю:

— Да, мистер Лирайт. Сто лет назад. Я пойду за своей чековой книжкой. Мне выписать чек на имя Годзиллы или оставить эту строчку пустой?

— Годзилла — самое то, — отвечает он, пристально глядя на меня. — А что я должен написать в квитанции? Леди-дракон с печальными глазами?

Я не могу спорить с первой характеристикой. Но вторая меня раздражает.

— У меня не печальные глаза.

Он некоторое время рассматривает меня, прежде чем сказать:

— Это не мое дело, но если тебе нужна помощь…

— Мне не нужна никакая помощь, — горячо перебиваю я. — Все хорошо. Со мной все хорошо.

— Я не говорил, что это не так, — мягко отвечает Эйдан.

Но его взгляд не так спокоен, как его голос. Его взгляд — будто кулак, колотящий по моей двери, требуя ответа.

— Знаешь что? — говорю я, чувствуя, как колотится сердце. — Не думаю, что это сработает. Прости за неудобство, но я прошу тебя сейчас же уйти.

Дождь барабанит по крыше. Ветер дребезжит в окнах. Где-то наверху хлопает расшатанная ставня, стонут ржавые петли.

После долгого, напряженного момента Эйдан говорит:

— Хорошо, — а потом поворачивается и идет к входной двери.

Я чувствую облегчение, пока Эйдан не оборачивается и не смотрит на меня. Его глаза темные и проницательные. Такое чувство, что они могут заглянуть глубоко в мою душу.

— Но если ты передумаешь, Кайла, у тебя есть мой номер.

Я не знаю, имеет ли он в виду, что я передумаю насчет того, что мне нужна помощь с крышей, или насчет чего-то еще.

Эйдан выходит, закрывая за собой входную дверь.

Как только Эйдан покидает мой дом, я снимаю шарф с горящей шеи и иду в ванную дальше по коридору. Я включаю свет, затем встаю перед зеркалом и смотрю на себя, пытаясь определить, что не так с моими глазами.

Я ахаю от шока, когда вижу уродливые фиолетовые пятна вокруг своей шеи.

То, что прямо под мочкой левого уха, выглядит будто след, оставленный большим пальцем.

~

Пять дней спустя отметины на моей шее полностью исчезли. Я поискала в Интернете причины необъяснимых синяков и нашла кучу, от диабета до дефицита витаминов.

Учитывая мое скудное питание и стресс, которому я подвергалась в последнее время, решаю, что причина в последнем. Вероятно, у меня анемия, что также объясняет усталость.

А еще следы могли остаться после несчастного случая.

Но я не хочу думать об этом. Потому что думать об этом означало бы вспоминать, переживать заново, а я еще не готова. И сомневаюсь, что когда-нибудь буду. Я сложила тот ужасный день в коробку и поставила ее на верхнюю полку в глубине своего сознания.