Злая принцесса - Трейси Лоррейн (2023)

Часть меня ненавидит, что ей это явно не удалось. Это означало, что Мария и Тоби страдали все это время. Но также, если бы она это сделала, Стелла никогда бы сюда не вернулась. Она никогда бы меня не нашла.

— Но она не смогла?

Гален качает головой. — И я не мог вернуться.

— Потому что тебя обвинили в смерти моего отца? — Я добавляю, говоря впервые за то, что кажется вечностью.

Гален дает мне двойную оценку.

— Д-да. Я взяла вину на себя за это и еще за несколько вещей, чтобы помочь Семье, и мы ушли. Им нужен был козел отпущения, а мне нужно было защитить Стеллу и Марию.

Наступает тишина, когда тяжесть признаний Галена давит на всех нас.

— Ты никогда не собирался возвращаться, когда стало очевидно, что она не может уйти?

— Я всегда хотел вернуться. Я хотел, чтобы у тебя была твоя мама. Я хотел, чтобы у нее была ее невероятная дочь. Но риск для всех нас был слишком велик…

— До ее операции.

— Мы с Марией разорвали отношения, когда я ушел. Но я поддерживал связь с ее сестрой, и мы обменивались тем, что нам было нужно, через нее. И когда она сказала мне, как плохо обстоят дела, я понял, что нам нужно быть здесь.

— Я потратил тот первый месяц на то, чтобы все расставить по местам, чтобы обеспечить твою безопасность и защиту. Чтобы Джонас не смог прийти за тобой или мной.

— Вот почему ты запер меня в доме.

— Или пытался, — говорит Гален, понимающе глядя на свою дочь.

— Дэмиен заверил меня, что все на месте, что тебе ничто не угрожает, и ты пошла в школу, пообещав, что Себ, Тео и Алекс будут присматривать за тобой.

Стелла напрягается, прежде чем взглянуть на меня.

— Вы были моими гребаными няньками?

Она пытается вырвать свою руку из моей, но терпит неудачу, когда все, что я делаю, это крепче сжимаю ее.

— И как нам было весело, принцесса.

Сердитое рычание вырывается из ее горла.

— Ну, я думаю, в этом есть чертовски много смысла. Вы, ублюдки, появлялись повсюду.

— Все это часть работы. — Я подмигиваю ей, и она скрипит зубами. Наклоняясь к ней, я касаюсь губами ее уха. Она может быть сумасшедшей, но это не останавливает дрожь, пробегающую по ней, когда мое дыхание щекочет ее кожу. — Я заглажу свою вину позже.

Она усмехается, но не отталкивает меня, когда я целую ее в шею — к большому удовольствию Галена, если судить по его стону.

— Как именно ты ожидал, что они, — она закатывает глаза, — будут нянчиться со мной и чтобы я не приближалась к Тоби? Если бы ты никогда не остановил нас в тот день… ну…

— Я облажался, Стелла. Я пытался уберечь тебя от опасности. Я подумал… Я не знаю, что я думал. Это было неправильно. Я должен был просто рассказать тебе все.

— Да, ты должен был это сделать. — Она делает паузу и тянется за своим кофе. — Я провела все эти годы, задаваясь вопросом, был ли ты геем.

Гален отрывисто смеется над признанием Стеллы.

— Нет, Стелла. Это не так.

— Ну, вы с Кэлвином всегда проводили много времени вместе, так что…

Он качает головой, проводя рукой по лицу. — Думаю, я должен винить только себя. Но, между прочим, Кэлвин тоже натурал.

Я прищуриваюсь, глядя на него, чувствуя, что в этом есть что-то еще, когда он смеется в конце.

Стелла тоже посмеивается.

— Хорошо, — говорит она, переводя разговор в другое русло. — Так что же происходит сейчас? Тоби сказал, что не знает, видел ли ты Марию и что происходит.

— У меня есть. Пенни, сестра Марии, все устроила.

Стелла издает болезненный вздох. — К-как она? Правда?

— Лучше, чем я ожидал. — Наклоняясь вперед, он ставит свою кружку на кофейный столик. — Я не знаю, что вам сказал Тоби, но врачи надеются, что она сможет оправиться от этого. Возможно, она никогда не победит, но есть очень хорошие шансы на будущее.